Царица Проклятых. Энн РайсЧитать онлайн книгу.
его смотреть Арман. Потом были бесчисленные вечеринки, суматошные, шумные сборища от Челси до Мэйфейр, где Арман вел бесконечные политические и философские споры со студентами или светскими дамами – с любым, кто предоставлял ему хоть малейшую возможность для этого. Глаза его влажнели от возбуждения, голос терял сверхъестественное звучание и обретал вполне человеческую тональность, ничем не отличавшуюся от манеры говорить, свойственной прочим присутствующим.
Его завораживала любая одежда, но не красотой, а тем значением, которое он ей приписывал. Он носил джинсы и джемперы, как Дэниел; он надевал на себя свитеры, связанные из толстых ниток, рабочие башмаки, кожаные ветровки и сдвинутые на макушку очки с зеркальными стеклами. Иногда ему вдруг приходило в голову нарядиться в безупречно сшитый парадный костюм, смокинг или фрак с белым галстуком-бабочкой. Сегодня он мог носить короткую стрижку, делавшую его похожим на студента Кембриджа, а назавтра явиться с длинными, как у ангела, волосами.
Казалось, они с Дэниелом только и делают, что поднимаются по четырем пролетам темной лестницы, чтобы нанести визит какому-нибудь художнику, скульптору, фотографу или же посмотреть совершенно особенный, так и не вышедший на экраны фильм, который произвел переворот в искусстве. Они часами просиживали в холодных квартирах темноглазых молодых женщин, исполнявших рок-композиции и заваривавших травяной чай, который Арман никогда не пил.
Стоит ли говорить, что в Армана влюблялись и мужчины, и женщины: «такой невинный, такой страстный, такой великолепный». Кто бы сомневался. Действительно, способность Армана к обольщению практически не поддавалась его контролю. А ложиться в постель с теми несчастными, кого Арману удавалось туда заманить, приходилось Дэниелу, в то время как темноглазый купидон, сидя в кресле, с нежной одобрительной улыбкой наблюдал за происходящим. Вдохновляемый двусмысленностью каждого интимного жеста, Дэниел трудился с величайшим самозабвением; присутствие свидетеля делало его страсть еще более жаркой, опаляющей и иссушающей душу. Однако после, чувствуя себя опустошенным и исполненный негодования, он лежал и холодно смотрел на Армана.
В Нью-Йорке они продолжали метаться между вернисажами, кафе и барами, а однажды усыновили молодого танцора и оплатили его обучение. Они сидели на верандах Сохо и Гринвич-виллидж, проводя часы с каждым, кто готов был к ним присоединиться. Они посещали вечерние курсы по литературе, философии, истории искусств и политике. Они изучали биологию, покупали микроскопы, собирали образцы. Они штудировали книги по астрономии и устанавливали гигантские телескопы на крышах домов, в которых жили всего лишь по нескольку дней, самое большое – месяц. Они ходили на боксерские матчи, рок-концерты и бродвейские шоу.
Воображением Армана завладевало то одно, то другое техническое изобретение. Сначала это были миксеры, в которых он готовил чудовищные смеси, в основном руководствуясь цветами ингредиентов; за ними последовали микроволновые печи, где он жарил