Поцелуй ночи. Ярослава ЛазареваЧитать онлайн книгу.
Гриша. – Ты ведь только что говорила, что окончила первый курс инста. Конечно, тебе не шестнадцать! Клипмейкер – это круто! Тебе нравится?
– Еще бы! – воскликнула я. – А ты почему ничем не занимаешься? Живешь на что?
– Сижу на шее у предков, – засмеялся он. – Папа, можно сказать, «владелец заводов, газет, пароходов». Я вообще-то пытался работать у него в компании и даже в универ на соответствующее отделение поступил, но меня одолела такая скука, что я все бросил. Не мое это! Отец разрешил мне искать свой путь. И вот я ищу.
Я не смогла сдержать скептической усмешки, политика его родителей казалась мне чересчур мягкой. Здоровый парень и ничем не занимается…
– И как поиски? – спросила я.
Гриша или не заметил моего сарказма, или сделал вид. Он допил кофе, отодвинул чашку.
– Неделю назад вернулся из шаолиньского монастыря, – сообщил он. – Пытался приобщиться.
– К чему? – заинтересовалась я, видя, что Гриша замолчал и смотрит как бы в глубь себя.
– О, это все очень интересно! – тут же отозвался он, подняв на меня глаза и улыбнувшись. – Во-первых, я получил представление о буддизме и меня очень многое привлекает в этой религии, во-вторых, только не смейся, я освоил, на ученическом уровне, каллиграфию. Ты даже представить не можешь, какое это сложное искусство! Кроме того, ознакомился с теорией чань, то есть медитации. Ну и конечно, пытался овладеть начатками ушу.
– Это боевое искусство? – припомнила я.
Гриша казался взволнованным. Видно было, что все это его по-настоящему увлекало.
– Именно! Секретам боевых искусств всегда уделялось в Китае большое внимание. Даже был создан специальный институт. Тогда традиционное название ушу, то есть боевые техники, было заменено на чжунго ушу – китайские боевые техники. А потом стали вообще говорить сокращенно – гошу, или национальные техники. К сожалению, после Второй мировой коммунисты, вставшие во главе страны, свели на нет все эти усилия, многие мастера к тому времени были убиты. И вот сейчас в Шаолине вновь пытаются возродить былое искусство.
Он говорил, волнуясь все сильнее и, видимо, из-за этого проглатывая окончания. Его лицо раскраснелось, глаза горели.
«Все-таки он очень хорош! – отметила я про себя. – И совсем не такой пустой, каким вначале казался. А я уж подумала, что это типичный представитель золотой молодежи, пресыщенный и избалованный».
– И ты жил в настоящей келье? – поинтересовалась я.
– Что ты! – рассмеялся Гриша. – Там есть весьма комфортабельная гостиница, туристов полно, все поставлено на поток.
– А-а, – разочарованно протянула я. – Может, пойдем уже? – предложила после паузы.
– Торопишься? – явно огорчившись, спросил он. – Ты же на каникулах.
– Не особо, – нехотя ответила я. – Просто надоело тут сидеть.
– Можем погулять, – обрадовался он. – Или покататься. У меня за Третьяковкой машина припаркована.
Я не ответила, не зная, на что решиться. Гриша вызывал у меня живейший интерес, его сходство с Грегом будоражило, но я так привыкла в последнее время находиться в своей скорлупе,