Вампир Арман. Энн РайсЧитать онлайн книгу.
практически неотразимыми. Однако в борделе можно было встретить самых разных женщин, а суть игры заключалась в том, чтобы одолеть столько, сколько получится.
Мой господин отвел меня в это место, заплатил за меня целое состояние в дукатах и сказал полногрудой очаровательной хозяйке, что заберет меня через несколько дней. Дней!
Я бледнел от ревности и сгорал от любопытства, глядя, как он уходит, как неизменно царственная фигура в знакомом малиновом плаще садится в гондолу и хитро подмигивает мне, в то время как та уносит его прочь.
В результате я провел целых три дня в доме самых сладострастных девиц Венеции – спал до полудня, сравнивал оливковую кожу с белой, позволял себе неспешный осмотр волос в нижней части тела каждой из красавиц, отличая шелковистые от более жестких и вьющихся.
Я научился мелким прелестям наслаждения – например, как приятно бывает, когда в соответствующий момент тебя покусывают за грудь (слегка, причем не вампиры) или любовно подергивают за волосы под мышками. Мои гениталии намазывали золотистым медом, и его тут же слизывали хихикающие ангелы...
Конечно, там имели место и более интимные приемы, в том числе и совершенно бесстыдные акты, которые, строго говоря, считались преступлениями, но в этом доме служили не более чем разнообразными дополнительными украшениями в принципе не выходящих за рамки дозволенности, но дразнящих празднеств. Все делалось элегантно. Повсюду стояли большие глубокие деревянные кадки, и в любое время можно было принять горячую ванну; на поверхности ароматизированной, подкрашенной в розовый цвет воды плавали цветы, и я периодически сдавался на милость стайки мягкоголосых женщин, которые ворковали вокруг меня, как птички на карнизе, словно котята облизывали с ног до головы и завивали мне волосы, накручивая их на пальцы.
Я был маленьким Ганимедом Зевса, ангелочком, сошедшим с непристойной картины Боттичелли. (Многие из них, кстати сказать, висели в этом борделе, спасенные от «очистительных» костров тщеславия, устроенных во Флоренции непрошибаемым реформистом Савонаролой, подстрекавшим великого Боттичелли ни больше ни меньше... как сжигать свои прекрасные произведения!) Я был херувимом, упавшим из-под купола собора, венецианским принцем (хотя на самом деле таковых в Республике не существовало), брошенным врагами в руки прелестниц, дабы те распалили в нем желание и тем самым сделали его совершенно беспомощным.
А накал моего желания постепенно рос. Если уж кому-то суждено до конца дней оставаться просто человеком, то что может быть веселее, чем валяться на турецких подушках с такими нимфами, которых большинство мужчин видят только мельком, да и то лишь в волшебном лесу своих мечтаний.
Вино было великолепным, пища – просто чудесной, причем в меню входили изобретенные арабами подслащенные блюда со специями, а в целом кухня была намного экстравагантнее и экзотичнее, чем в доме моего господина.
(Когда я рассказал ему об этом, он нанял четырех новых шеф-поваров.)
Я, очевидно, спал, когда за мной явился Мастер