Политика. Николай КарамзинЧитать онлайн книгу.
type="note">{2}. Особенным ее характером было всеобщее волнение умов и сердец. Кто не занимался ею с живейшим чувством? Кто не желал ревностно успехов той или другой стороне? И многие ли сохранили до конца сей войны то мнение о вещах и людях, которое имели они при ее начале? Она не только государства, но и самые души приводила в смятение.
Как после жестокой бури взор наш с горестным любопытством примечает знаки опустошений ее, там мы воспоминаем теперь, что была Европа, сравниваем настоящее с прошедшим и удивляемся великим политическим изменениям сего десятилетия. Целые области совсем исчезли. Где Польша?[1] Где Венеция?{3} Где многие Княжества в Германии и в Италии?{4} Сего мало: надобно, чтобы и в Африке отдались громы Французской революции, где славные Египетские Беи и древние Мамелюки{5}? Новые области явились в Европе: здесь воскресло древнее имя и царство Этрурии, тут Ломбардия превратилась в Чизальпинскую Республику, на островах Средиземного моря образовалась новая Иония. Границы государств переместились, и авторы географических карт должны снова начать свою работу.
История заметит, что только одно европейское государство спаслось от кровопролития революционной войны, а именно Швеция, быв два раза в готовности воевать – сперва с Французами, а после с Англичанами. Смерть Густава удалила Шведов от разрыва с Республикою, кончина Императора ПАВЛА I остановила их неприятельские действия против Англичан.
История заметит также, что Франция, где воспылали первые искры мятежа, после многих чудесных перемен судьбы своей, при заключении славного для себя мира вошла точно в старинные свои границы, то есть в границы древней Галлии, с одной стороны – по Рейну, а с другой – до внутренней Италии, с тою разницею, что галльские народы, соединяясь иногда в воинских предприятиях, часто друг с другом воевали, не имели общего средоточия, ни единства воли, ни единства действий, а теперь 50 миллионов повинуются законам и гению одного человека, устремляют политические силы свои на один предмет, служат (так сказать) одною рукою для Правления, и новый Цесарь, новый Кловис не страшен для новых Галлов{6}.
Подивимся игре неизъяснимого рока: сколько раз в течение сей войны Республика, по всем вероятностям разума, должна была погибнуть? В самом начале она казалась верною жертвою, без искусных генералов, без дисциплины, с толпами людей едва не безоружных или не умеющих владеть оружием, при ужасном беспорядке в правлении, среди множества недовольных, явных и тайных внутренних неприятелей, желающих успеха внешним{7}, которые в грозной и стройной многочисленности, под начальством славнейшего полководца, с именем лучших европейских армий, с опытными и храбрыми офицерами шли… не победить достойного их неприятеля, а только усмирить мятежников, и заняли стан в 180 верстах от Парижа! Еще четыре дня суворовского марша, и конец Революции! Уже самые смелые Жирондисты, Петионы и Бриссоты в отчаянии своем хотят бежать из Парижа, увезти заключенного короля в южные провинции, в ущелинах и на хребте гор Пиренейских основать вторую Швейцарскую Республику или погибнуть в пропастях. Вдруг соединенные армии, в исступлении панического, до сего времени непонятного страха бегут назад, а Дюмурье называет себя Ахиллесом, жалует других генералов[2] в Аяксы и торжествует без победы! Скоро другой благоприятный случай представляется союзникам. Принц Кобургский, ученик Рымникского, побеждает Французов, их славный Ахиллес передается к австрийцам и хочет сам вести их к Парижу{8}, в то время когда восстают лавандейцы, бьют республиканцев и готовы с другой стороны также идти к столице Франции и мятежа{9}. Европа опять думает, что всему конец: Consummatum est[3]! Нет, надобно, чтобы союзники разделились, надобно, чтобы Герцог Йоркский пошел к Динкирхену и дал Гушару способ разбить Англичан, надобно, чтобы Принц Кобургский не вовремя приступил к Мобежу и после оставил Журдана в покое, надобно, чтобы Король Прусский, приучив французов к огню сражений (подобно как Шведы учили в свое время армию ПЕТРА Великого), заключил с ними мир! Наконец, французы имели уже великих генералов и многочисленное войско, узнавшее тайну победы. Италия, большая часть Германии были в их руках, Моро, Гош, особливо Бонапарте, дали им имя непобедимых; казалось, что судьба Республики уже решилась к ее славе. Но безумные властелины Директории, отправив Бонапарте в Египет вместе с их счастьем, снова поставили Францию на край бездны. Суворов, как Цесарь, пришел, увидел, победил – эрцгерцог разбил Журдана{10} – еще 35 тысяч Русских вступает в Швейцарию – Англо-Российская армия идет к Амстердаму. Союзники действовали с жаром и с твердостью. Французское правление колебалось, утратило свою надежность и доверенность народа, оно не могло подкреплять армий, которые уже разучились побеждать, и ждали, так сказать, с часу на час конца своего. Герой Италийский, эрцгерцог и генерал Корсаков должны были вдруг напасть на Массену, разбить, истребить его, вступить через Швейцарию во Франш Конте и прямо идти к Парижу, не имея перед собою ни крепостей, ни
Без французских новостей она не вздумала бы переменить своего правления и не раздражила бы России Варшавским кровопролитием; следственно, Польша была также жертвою Фр. революции.
В 1793 г. по требованию Пруссии был осуществлен второй раздел Польши между Пруссией и Россией. К Пруссии отошли города Данциг, Торн, Познань, к России – воеводства Киевское, Волынское и часть Виленского (части украинских и литовских земель). Весной 1794 г. в Польше началось восстание под предводительством Т. Костюшки. По приказу Екатерины II русская армия во главе с А. В. Суворовым в ноябре овладела предместьем Варшавы Прагой, после чего польская столица сдалась. Король Станислав Понятовский отказался от престола, Костюшко попал в плен. В 1795 г. произошел третий раздел Польши между Австрией, Россией и Пруссией. Россия получила Литву, Курляндию и все земли до Немана, где преобладало украинское и белорусское население. Австрии отошли Люблин, Краков с областями, Пруссии – Варшава. Итальянский поход Бонапарта в 1796 г. привел к падению Венецианской республики. По мирному договору в Кампо Формио (1797) между Австрией и Францией все венецианские владения с Далмацией перешли Австрии, Ионические острова – Франции.
По миру в Кампо Формио левый берег Рейна отходил Франции, Зальцбург и часть Баварии – Австрии. В Италии была образована Цезальпийская республика, в которую вошли Ломбардия, герцогство Модена и папские владения. Кроме Цезальпийской республики, в 1799 г. были образованы еще пять – Батавская, Гельветическая, Лигурийская, Римская и Партенопейская.
В 1798 г. Бонапарт предпринял поход в Египет. Для окончательного подчинения страны Наполеон должен был сломить сопротивление мамелюков. Они были уничтожены в ряде сражений и во время подавления народных выступлений в Каире.
Н. М. Карамзин имеет в виду Наполеона Бонапарта.
Здесь подразумеваются обращения оставшихся во Франции роялистов и французской королевы Марии-Антуанетты к монархическим государствам Европы с призывами захватить Францию и подавить революцию. Эта деятельность послужила толчком в образованию антиреволюционной коалиции Австрии и Пруссии.
Бернонвиля.
В марте 1793 г. французский военный министр генерал Ш. Дюмурье потерпел поражение от войск коалиции под командованием принца Кобургского. Приказ Конвента об аресте Ш. Дюмурье побудил его и герцога Шартрского бежать к союзникам.
В марте 1793 г. в Вандее поднялось роялистское восстание. Окончательно усмирить мятежную Вандею революционному правительству удалось лишь в 1795 г., когда был расстрелян вождь шуанов – Шаретт.
Все погибло! (
Речь идет о войне второй коалиции с Францией в 1799–1800 гг. После занятия Милана русскими войсками, победы А. В. Суворова под Требией, победы австрийского эрцгерцога Карла при Штокахе у коалиции появлялись шансы на вторжение во Францию.