Записки о французской революции 1848 года. Павел АнненковЧитать онлайн книгу.
собрание, а третий – само Национальное собрание. Не скрою, многие думают, что настоящее Правительство будет скоро свергнуто и не успеет издать закон о выборах в Собрание, нужду которого оно, может быть, чувствует более, чем вся остальная Франция.]
Окончание подробностей
Я забыл сказать, что в четверг 24 февраля, когда революция шла, как мы видели, со скоростью зажженной пороховой нитки, король в 10½ часов назначил министров: Одиллона Барро, Тьерса, Дювержье. Вот прокламация:
Citoyens de Paris! L'ordre est donné de suspendre le feu. Nous venons d'être chargés par le roi de composer un ministère. La Chambre va être dissoute. Le général Lamoricière est nommé commandant en chef de la garde nationale de Paris. MM Odillon Barrot, Thiers, Lamoricière, Duvergieur de Hauranne, sont ministres.
Liberté! Ordre! Union! Réformes!
Singé: Odillot-Barrot et Thiers[29].
Вторая прокламация была в час:
Citoyens de Paris
le roi abdique en faveur du comte de Paris avec la duchesse d'Orléans pour régente.
Amnistie générale.
Dissolution de la Chambre.
Appel au pays.[30]
Третья прокламация была издана в ночь, но уже исходила из Временного правительства. Вот ее начало: «Un gouvernement rétrograde et oligarchique vient d'être renversé par l'héroîsme du peuple de Paris, le gouvernement s'est enfui en laissant derrière lui une trace de sang, qui lui défend de revenir jamais sur ses pas»[31]. Подпись: члены нового Правительства.
В продолжение этого дня я видел еще несколько прокламаций, которые бегущие происшествия поглощали одну за другой: так, у Палаты сорвана была народом прокламация Ламорисьера, призывавшего к порядку национальную гвардию, которой он был назначен на минуту командиром, и прокламация тоже минутного министра Барро, призывавшего народ собраться около графа Парижского и в новом принце, как и во вдове, матери его, отыскать спасение от анархии и гарантию свободы: все напрасно.
Ламорисьер был даже ранен в руку у Пале-Рояля перед постом, у двух адъютантов его убиты лошади! В этом посте вместе с муниципальной гвардией и солдатами 14-го пехотного, его защищавшими, сгорело 20 человек, арестованных накануне. Подробности спасения драгоценностей из Тюльери довольно любопытны. Так, корона с бриллиантами и другими вещами спасены были тем, что из них сделали нечто, похожее на раненого, положили на тюфяк и вынесли, крича: «place aux victimes! chapeau bas!»[32] Бастид{25} снес другие драгоценности с помощью работников. Бриллианты и вещи герцогини Орлеанской сложены были в ванну, прикрыты покрывалом, и четыре работника сидели на ней, распевая до тех пор, пока можно было их вынести. Все эти вещи сложены теперь в м<инистерст>ве финансов. Впрочем, захвачено множество и воришек. У какого-то по имени Лефавра найдено около [80] 1500 т. золотых и билетами. Нет сомнения, что теперь есть люди более счастливые, избежавшие поимки и сделавшиеся в эту минуту из нищих богатыми. Подписка на раненых производит гуммы невероятные, а их только, по слухам, около 500 человек – все они по милости революции выйдут из госпиталей достаточными людьми.
[Через неделю. Март месяц]
От субботы 4 марта по субботу 11 марта
[Происшествия бегут с неимоверной быстротой, но это уже не уличные происшествия, а правительственные меры, из которых каждая есть событие. Первые дни была ломка индивидуальных положений, лиц – теперь идет ломка
Граждане Парижа! Дан приказ прекратить огонь. Мы только получили распоряжение короля составить министерство. Палата будет распущена. Генерал Ламорисьер назначен командующим национальной гвардией Парижа… Одиллон Барро, Тьер, Ламорисьер, Дювержье-де-Оран – министрами.
Свобода! Порядок! Союз! Реформа!
Подписи: Одиллон Барро и Тьер
Граждане Парижа!
Король отрекается от престола в пользу графа Парижского, регентшей будет герцогиня Орлеанская
Всеобщая амнистия
Роспуск Палаты
Призыв к стране
«Только что героизмом парижского народа свергнуто ретроградное, олигархическое правительство. Правительство бежало, оставив за собой кровавый след, который запрещает ему когда-либо вернуться обратно»
«Место жертвам! Шапки долой!»