Убить Сталина. Евгений СуховЧитать онлайн книгу.
позже выяснилось, новый знакомый Комарова был типичный хиви (в переводе с немецкого что-то вроде «добровольного помощника»). Работая шофером, Варфоломеев объездил весь север Германии, но после каких-то причуд судьбы был отправлен в сортировочный лагерь.
Здесь же в лагере жили и разжалованные полицаи, занимавшие два больших барака. Публика малоприятная, состоящая в основном из уголовников и бывших белогвардейцев, у которых были собственные счеты с Советской властью. Всех их называли оди, что означало – «полицейская служба».
Но самыми привилегированными были шума – «личный состав обороны». Прежде они принимали участие в карательных экспедициях. Жестокость была написана даже на их лицах, а потому с ними предпочитали не ссориться. Шума содержались отдельно от остальных – за двумя поясами колючей проволоки, с ними можно было пересечься только во время приема пищи. Но даже здесь для шума делалось исключение – их запускали первыми. Всем остальным приходилось терпеливо дожидаться у входа в столовую, пока наконец первые не съедят свою пайку.
Хиви не самая почитаемая каста в лагере. Кому-то надо драить полы и чистить туалеты, а лучше, чем добровольный помощник, этого никто не сделает. Варфоломееву еще повезло – умеет крутить баранку, чинить мотор. А большей части хиви приходилось быть на посылках у немецких солдат и убирать их казармы.
Первое слово было обронено только на четвертый день соседства, когда они успели насмотреться друг на друга и осознать, что от соседа угрозы не исходит. Но даже через месяц общения Петр Комаров знал о своем соседе немногое. Родом Гаврила был из Москвы, шоферил где-то в автоколонне. Женат. Правда, детьми не успел обзавестись. Выставлять напоказ душу в лагере было не принято, иное дело, если вопросы будут задавать в администрации.
Жизнь в бараке замирала в десять часов вечера, а потому времени было достаточно, чтобы пообщаться после отбоя. На соседних нарах покашливал Гаврила. Спать не хотелось.
– Знаешь, почему я перешел к немцам? – вдруг неожиданно спросил Варфоломеев.
– Почему?
– А потому что в плен попал! Куда деваться! – несколько повышенным тоном заявил он.
– Тише ты!
Комаров невольно обернулся на соседние нары, на которых тихо посапывал здоровенный хохол. Кажется, он ничего не слышал, но Гаврила очень рисковал, отважившись на подобное признание. Стукачу можно было бы заработать дополнительное очко и благодарственную запись в личное дело, стоило только ему заявиться с подобным сообщением к начальнику лагеря. На Варфоломееве можно было бы смело ставить крест – его тотчас переведут куда-нибудь в штрафной лагерь, откуда уже никогда не будет выхода.
Весь вопрос заключался в том, что Гаврила Варфоломеев был хиви, что подразумевало искреннюю, а главное, исключительно добровольную помощь рейху. А тут он признавался в том, что не сам сдался, а был захвачен в плен, а следовательно, автоматически терял предоставленные хиви преимущества.
–