Фельдмаршал Румянцев. Виктор ПетелинЧитать онлайн книгу.
своих победителей в отечественные пределы, не торопясь, соблюдая все военные предосторожности, пошел за отступающими, изредка постреливая им вслед.
В какой уж раз главная квартира Апраксина издала приказ: уменьшить количество повозок в армии, которые мешают быстрее двигаться; два офицера вполне могут уложить необходимые им вещи на одну повозку, а оставшееся сжечь.
– Изрядное награждение за труды наши! – роптали офицеры между собой, поругивая своих главных командиров. – Вместо того чтобы возвращаться в Отечество с полученным от неприятеля прибытком, велят нам и свое родное сжечь и бросать!
Но поспешное отступление не помешало Апраксину проявить свои верноподданнические чувства: 5 сентября он приказал торжественно отметить именины Елизаветы Петровны. В полковых церквах состоялись службы, потом полки были выстроены для парада, из пушек и ружей дали троекратные залпы.
Вместе с солдатами участвуя в стрельбе, Болотов иронически думал: «Вот и пригодился порох, много пудов его сейчас расстреляно. Да ведь и по правде сказать, у нас так много его осталось, не везти же его обратно. Теперь еще несколько повозок можно уничтожить. Опять же выгода… А как радуются жители, смотрящие на наше отступление… Ведь присягали Елизавете Петровне, теперь присягнут снова Фридриху… Какой позор…»
И армия снова двинулась в сторону Немана.
Пошли дожди. Дороги развезло. Отступление стало еще мучительнее. Глубокая и топкая грязь, стоявшая повсюду, постоянно льющий дождь делали безуспешными всякие попытки развести огонь и обогреть страждущих. Увеличилось количество больных. Небольшие неприятельские партии начали постоянно беспокоить отступавших, своей пальбой словно кнутом подгоняя их оставить пределы Пруссии.
19 сентября вздумалось Апраксину торжественно отметить месяц со дня Гросс-Егерсдорфской победы. Всем была очевидна глупость сего празднества, но Апраксин, любитель пышности, отдал приказ пальбой из пушек праздновать эту победу.
Андрей Болотов со своими товарищами откровенно смеялись над любочестием своего незадачливого предводителя.
И что же? Не успело ободнять, как в армии услышали пальбу из пушек. Удивленные солдаты и офицеры выскочили из своих палаток и, смеясь, сбившись в кучки, продолжали иронизировать над славолюбивым фельдмаршалом.
– Что-то не терпится нашему предводителю!
– Видно, что торжество у государя предводителя нашего близко лежит на сердце, что начал оное так рано!
– Да! – смеялись другие. – Видно, что и пороху у нас много, что так изволит тешиться и терять его совсем по-пустому.
– Не лучше ли совсем эту победу позабыть, чтоб не так стыдно было бежать к своим берегам, – горько говорили третьи.
Но тут произошло совсем неожиданное. Ударило ядро в офицерскую палатку и разнесло ее до лоскутков. Потом мимо пораженных офицеров пронеслось второе ядро и опрокинуло часть обозных повозок. Потом третье, четвертое, разметавшие еще несколько палаток.
– Уж