Фельдмаршал Румянцев. Виктор ПетелинЧитать онлайн книгу.
дескать, привыкает к посольской работе, выполняет разные курьерские обязанности, авось чему-нибудь да научится… А он вовсе учиться-то и не хочет… Придется написать о всех его продерзостях, а то как оправдаешься, если что произойдет с ним? Да и перед отцом его будет неловко.
19 февраля 1740 года барону фон Бракелю доложили, что час от часу умножаются продерзости и мотовство молодого Румянцева. Устраивает драки по ночам, а приставленные к нему мастера и учителя жалуются на его лень и забиячество. Докладывали, что Петр Румянцев грозил, что тайно куда-то уедет, но угрозу свою не осуществил пока только потому, что всем его попыткам было воспрепятствовано принятыми предостережениями… Какой неукротимый характер… Барон фон Бракель и добром с ним говорил, и злыми увещеваниями пытался смирить его разбушевавшийся норов. Ничто, оказывается, не помогало. А тут еще одна выходка сумасброда – заложил свои галантереи и вещи, дескать, не хватает ему на содержание. Пришлось барону выложить 600 ефимков, выкупил его вещи и увеличил расходы на его содержание. Вроде бы ни в чем нужды не знал… Но и это добро не оценил. Снова влез во многие мотовские долги, продолжал свои беспутные похождения с солдатами, лакеями и другими бездельными людьми. Опять собрал свое белье и платье, чтобы продать или хотя бы заложить… Но хорошо, что вовремя его беспутства были пресечены. Снова пришлось барону добрыми словами увещевать строптивого юнца… Кажется, дошли до него добрые слова… А может, устрашился гнева императрицы Анны Иоанновны, которой барон пообещал сообщить о его проступках?
21 февраля барону фон Бракелю доложили, что молодой Румянцев ночью ушел из своей квартиры.
– Но как? – воскликнул ошеломленный барон. – За ним же должны были следить, и днем и ночью, немало ефимков за это дадено.
– А он подговорил двух мужиков, выбросил им в окно свои вещи и платье, а своего служителя, который отговаривал его от злого намерения и попытался за ним следовать, велел избить тем мужикам… Так что оный служитель в постели, тронуться не в силах.
– Куда ж он может подеваться? – гневно вопрошал барон. – Что ж это за наказанье такое! Столько дел, а тут возись с этим шалопаем.
– Ваше превосходительство, оный строптивец не раз сказывал, что он и отцу декларировал: ежели его пошлют с посольством в Германию, то он ничего доброго делать не станет, а будет так поступать, чтоб его поскорее принуждены были взять назад. Ни одного слова правды не исходит из его уст, и он наимерзостнейшим шалостям, которые токмо мочно вымыслить, предан. Об этом все учителя его говорят. Он упрямо твердит, что хочет стать солдатом.
Секретарь умолк, выжидая повеления. А барон не знал, что делать. Молодой Румянцев оказался с характером. Видно, против воли дипломатом его не сделаешь. Языкам он хорошо обучен, статен, пригож, но помешан на воинском деле… Что делать с ним? Нельзя ж неволить…
И лишь через пять дней люди барона фон Бракеля отыскали молодого графа Румянцева, успевшего за это время купить себе лошадь,