Мертвые повелевают. Висенте Бласко-ИбаньесЧитать онлайн книгу.
не могъ пожаловаться на наружность! Безобразенъ, грандіозно безобразенъ, какъ выражалась женщина, имѣвшая нѣкоторое вліяніе на его судьбу. Уродство доставило ему однажды успѣхи въ любви. Миссъ Мэри Гордонъ, бѣлокурая идеалистка, дочь губернатора англійскаго архипелага въ Океаніи путешествовавшая по Европѣ въ сопровожденіи одной довѣренной особѣ, познакомилась съ нимъ какъ-то лѣтомъ въ мюнхенскомъ отелѣ и, очарованная, сдѣлала первыя шаги. Испанецъ, по мнѣнію миссъ, былъ живымъ портретомъ Вагнера въ молодости. И, улыбаясь пріятному; воспоминанію, Фебреръ разсматривалъ свой шарообразный лобъ, придавившій, казалось, своей тяжестью внушительные, маленькіе, ироническіе глаза, оттѣненные толстыми бровями. Носъ острый, орлиный, – носъ, какъ у всѣхъ Фебреровъ, смѣлыхъ хищныхъ птицъ морскихъ пустынь; презрительный, поджатый ротъ; выдающійся подбородокъ, покрытый нѣжной и рѣдкой растительностью бороды и усовъ. О, восхитительная миссъ Мэри! Съ годъ продолжалось веселое сгранствѳваніе по Европѣ. Она, безумно влюбленная въ него благодаря сходству съ геніемъ, хотѣла выйти за него замужъ и толковала ему о милліонахъ губернатора, мѣшая романтическіе восторги съ практическими наклоннастями своей расы. Но Фебреръ, въ концѣ концовъ, сбѣжалъ, не дожидаясь, пока англичанка промѣняетъ его на какого-нибудь режиссера оркестра, человѣка, болѣе похожаго на ея кумира.
Охъ, женщины!.. И Хаиме расправлялъ свое крѣпкое, мужественное тѣло, нѣсколько сутулое, благодаря чрезмѣрному росту. Уже давно онъ рѣшилъ не интересоваться ими. Легкая сѣдина въ бэродѣ, легкія морщинки на кожѣ въ углахъ глазъ говорили объ утомленіи жизнью, несшейся, по его словамъ, «на полныхъ парахъ», Но женщины вce – таки еще шли къ нему на встречу.
Именно любовь должна была спасти его изъ бѣдственнаго положенія.
Окончивъ туалетъ онъ вышелъ изъ спальни. Прошелъ громаднѣйшую залу, освѣщенную солнечными лучами, падавшими сквозь отверстія закрытыхъ оконъ. Полъ былъ въ тѣни, а стѣны сверкали, словно садъ яркими красками, въ безконечныхъ шпалерахъ съ фигурами вдвое большими обычныхъ. Тутъ красовались миѳологическія и библейскія сцены, вызывающія дамы, съ полнымъ, розовымъ тѣлом сіреди красныхъ и зеленыхъ воиновъ, громадныя колоннады, дворцы въ цвѣточныхъ гирляндахъ, турецкія сабли на – голо, головы на землѣ; группы толстобрюхихъ коней, съ поднятой ногой – цѣлый міръ старыхъ легендъ, въ свѣжихъ, пестрыхъ тонахъ, несмотря на многовѣковую давность, окаймленный рамкой яблокъ и лисгвы.
Проходя, Фебреръ ироническимъ взглядомъ окинулъ эти богатства, унаслѣдованныя отъ предковъ. Ему ничего не принадлежало. Больше года шпалеръ этой залы и спальни составляли собственность пальмскихъ ростовщиковъ. Ростовщики оставили ихъ висѣть на прежнемъ мѣстѣ. Они дожидались какого-нибудь любителя – богача, который заплатилъ бы болѣе щедро, въ увѣренности, что пріобрѣтаетъ ихъ отъ самого владѣльца. Хаиме былъ простымъ хранителемъ, и въ случаѣ недобросовѣстнаго наблюденія