Острая стратегическая недостаточность. Страна на переПутье. Анатолий ВассерманЧитать онлайн книгу.
британскую оборону, Наполеон бросил в бой последние резервы. Гром пушек даже сквозь туман разносился на десятки новомодных в ту пору – именно революцией введенных – километров.
Эту канонаду слышали Блюхер и Груши. Но выводы сделали разные.
Груши славился прежде всего дисциплиной. За всю свою военную карьеру он ни разу не оставил боевой приказ неисполненным хотя бы в самой мельчайшей подробности. Наполеон поручал ему труднейшие задания и был уверен в конечных результатах. За это и поднимал его по служебной лестнице. Высшее воинское звание Груши заслужил честно.
Блюхер же не зря слыл старым лисом. Приказы он, конечно, тоже исполнял, но так, что их авторы только диву давались. Вот и сейчас он исхитрился ночью оставить перед носом у Груши скромный арьергард – основные же силы увёл на выручку союзнику.
В авангарде Груши быстро почувствовали неладное. Слишком уж мало следов оставляла армия, за которой они гнались. А главное – слишком долго слышалась пальба у Ватерлоо. Если Веллингтон всё ещё не сломлен, не лучше ли прекратить преследование и помочь главным силам?
В конце концов генералы не выдержали – обратились к маршалу напрямую. Они не только сомневались в успехе своей погони, но и сознавали: если британцы пересилят, бить пруссаков будет незачем.
Понимал это и Груши. Наполеон имел из кого выбирать: его маршалы действительно были цветом армии. Но за всю свою карьеру Груши ни разу не ослушался приказа. А тут приказ был прям и недвусмыслен: гнаться за пруссаками, не дать им оправиться и перегруппироваться.
Военный совет, проведенный на марше, не изменил ничего. Армия Груши продолжала погоню за призраком Блюхера. И с каждым шагом удалялась от Ватерлоо. Так что помощи Наполеону не предвиделось.
Правда, в обычных обстоятельствах помощь бы и не потребовалась. Последние французские резервы уже почти прорвали британскую оборону. Наполеон был в двух шагах от победы. И в этот самый момент войска Блюхера вырвались на поле боя – и упали на антинаполеоновскую чашу весов.
Из всех маршалов Наполеон выбрал для погони того, кто не мог нарушить приказ ни при каких обстоятельствах. Нерушимая исполнительность и безынициативность Груши оказывалась необходимой десятки раз. Но рано или поздно не могла не обернуться катастрофой. Опираться можно только на то, что оказывает сопротивление. Великая империя рухнула, когда главной её опорой оказался человек без собственных решений, принимающий их по инерции, по давно известному и вроде бы апробированному образцу.
В этой ситуации сыграла роковую роль не только невозможность для маршала – как для человека военного – на свой страх и риск нарушить данный ему приказ. Конечно, с точки зрения военного это и в самом деле безумная идея. И, увы, она была достаточно безумна, чтобы оказаться верной.
Но важно ещё и то, что следовать букве инструкции, не вдумываясь в её дух, очень соблазнительно. В самом деле, особых духовных