Христос – это свобода!. архимандрит Андрей КонаносЧитать онлайн книгу.
седмицу я обычно ем сухофрукты, потому что они мне нравятся. Но ради тебя и я совершу небольшой подвиг – чтобы совершила и ты! У нас будет компромисс. Я ем то, что мне не нравится, а ты не куришь, чтобы причаститься на Пасху.
Вот что такое духовная аскеза. Ты ведешь борьбу и прикладываешь усилия. Старец Паисий говорил, что раньше духовнику было легче давать указания – люди выполняли их легко. Например, приходят к тебе посетители, а ты устал. И ты просто говоришь им:
– Я устал. Не могли бы вы уйти?
И люди уходили. Они не обижались, а просто слушались, говоря:
– Хорошо, раз тебе так хочется. Мы уйдем без обиды – ведь ты не отругал нас!
Мы не терпим замечаний. Мы не готовы к аскетическим подвигам. В прошлом (да и сейчас иногда) монахи часто принимали на себя хулу, ругательства. Для чего? Для того, чтобы подвизаться, чтобы смирять свое «я», то есть вести аскетический образ жизни.
«Сейчас нет таких мучений, как во времена Нерона или Диоклетиана, – говорил старец. – Но и своя братия может “помучить”. Один тебя обругает, другой обидит, третий отнесется презрительно – примешь ли ты все это? Вот оно – твое сегодняшнее мученичество. Это – смирение».
И при этом ты не прославишься, не станешь известным, о тебе не будут говорить люди. Вот твоя теперешняя жертва Христу. Сможешь ли ты это? Именно так поступали прежние монахи. И после этого Бог слышал их молитвы – ибо они смирились, то есть приложили усилия для того, чтобы придать своей душе определенную форму.
Если, например, у нас есть кусок мрамора и мы хотим придать ему какую-то форму, то нужно обработать этот мрамор. Возможно, таким образом мы причиняем ему «боль» и наносим «раны», но в конце концов из камня выйдет прекрасное изваяние.
И из себя мы также хотим изваять прекрасное. Внутри нас живет Христос, но невозможно придать этому Образу форму, пока мы живем в привычном комфорте. Мы ничего не делаем для этого – не постимся, не молимся, не бодрствуем, не любим, не подаем милостыню, не прощаем, не относимся к чужим ошибкам со снисхождением.
И что нам делать в таком случае? Мы говорим, что мы христиане. И что с того? Сейчас ты внимательно слушаешь, но если твоя жена хоть в чем-то возразит тебе, ты впадаешь в раздражительность. Тебя раздражает любой пустяк. Ты не можешь жить в подвиге, ни с кем не ругаясь. А ведь твое мученичество – это терпение к замечаниям, клевете и даже преследованию. Это – аскеза, это – духовный рост в христианстве.
И если я скажу тебе, что ты попадешь в рай вместе с теми великими монахами, которые так подвизались, то ты, возможно, спросишь меня: «Неужели мы будем в раю с ними?» Открою тебе один подвиг, который ты можешь начать совершать прямо с этого момента, не отрываясь от прочих дел.
Если сейчас, после того как ты услышал все это, ты поймешь, что фактически ничего еще не сделал, и тем самым немного разочаруешься в самом себе – это также будет прекрасной аскезой. Так мы уподобляемся разбойнику на кресте, который не успел совершить ни одного духовного подвига (у него просто не было на это времени). Но он смирился и тем самым достиг цели любой аскезы, смирив