Книга Греха. Платон БесединЧитать онлайн книгу.
счастье.
– Мы могучей дланью сотрём с лица земли зарвавшихся раввинов! Пришло наше время! Пора, русские, восстать и заявить о себе! Заявить не словом, а делом! Пора отомстить за невинно пролитую кровь наших предков! Сколько замучили они в своём жутком тоталитарном строе? Скольких положили в извечном желании наживы? Они топчут нас своими копытами. Они убивают миллионы русских людей, а сами вечно причитают о Холокосте. Но мы пришли! И мы непобедимы!
Толпа победоносно ревёт, взирая на Яблокова теми же пустыми глазами. Им не интересна политика. Им нужна новая религия, и они находят её здесь.
СМИ называют такие сборища проявлением фашизма. Расизм, фашизм, антисемитизм… какая разница? Уже тошнит от всех этих измов. Все хороши. Любое такое сборище – оптовая продажа низменных идей.
Всё давно проплачено. Если бы не было таких организаций, то не было бы и власти. Русским фашизмом выгодно прикрывать другие, куда более страшные вещи, происходящие в государстве. Идеолог сионизма Теодор Герцль в своём дневнике писал, что антисемитизм выгоден, прежде всего, самим евреям.
Яблоков всё больше распаляется на сцене. Он декламирует:
– Есть русские герои! Подлинные герои, которые на обломках звезды Давида возведут могучие стены новой великой державы. Они здесь, среди нас!
Во всём виноваты жиды. Весьма универсальная сентенция.
Странное дело, большинство людей, которым я должен сказать «спасибо», были евреями. Моя учительница литературы, привившая мне любовь к чтению. Первый работодатель, взявший меня стажёром на приличную зарплату. Врач, спасший меня от перитонита.
Плазменный экран сзади Яблокова вспыхивает, и на нём появляются кадры «славных деяний». Осквернение еврейских кладбищ. Избиение раввина. Ножевое ранение кавказца. И хит вечера – кадры из автобуса.
Видно, как дёргается камера. Руки оператора дрожали. В кадре трое здоровых молодчиков, они бьют кавказскую семью. Пауза. И плач маленькой азербайджанской девочки. Порванная розовая юбка. Полные боли глаза.
В таких организациях все должны быть повязаны кровью.
Экран гаснет. Яблоков поворачивается к толпе. Люди замерли. Наверное, сейчас они прозреют, вспыхнут праведным гневом и разнесут эту сцену, а Яблокова линчуют.
Раздаются неуверенные, тихие хлопки ладоней. И вдруг раздаются аплодисменты. Они ревут, восхищаясь увиденным зрелищем. Слышатся возгласы «ура» и «слава».
Яблоков говорит о великих русских героях, не называя имён. Для него они горстка безымянного дерьма.
Он вновь вынимает свой козырь – преступления евреев против русских. А вдруг бывает и наоборот? Главное – толпе нравится. Она на крючке.
Кому-то мало денег и власти. Кому-то скучно. Они кооперируются и устраивают вечеринку под видом политической акции. И всегда найдётся истинный псих, что положит жизни, свою и близких, за великую идею.
Вдруг неведомая сила тянет меня на сцену. Неожиданно я оказываюсь рядом с Яблоновым. Видно,