Остров живых. Николай БергЧитать онлайн книгу.
что сам думал на эту тему и, к своему стыду, не придумал ничего.
– Еврейский! Ходишь по пустыне, а тебе кашу с неба сбрасывают!
– Ну это ж мифология… – Я разочарован.
– Ни разу не мифология. Я сам так выживал с сослуживцами.
– И какую кашу вам сбрасывали? Манну?
– Так далеко не заходило. Ту, которая в армейском рационе – рисовая с мясом, гречневая с мясом, ну и перловая, конечно, тоже с мясом. Главное, чтоб банки по голове не попали.
Дима с Николаичем хохочут. Присоединяюсь, когда и до меня доходит…
Отсмеявшись, Николаич очень серьезно говорит:
– Знаете, вот когда так полежишь, много всяких мыслей в голову приходит. Так-то некогда все, дела косяком. А вот когда есть время подумать, по-другому вещи видишь. Мне даже захотелось начать дневник вести.
– Ну это дело известное. В блокаду очень многие люди тоже дневники писали: событие было настолько из ряда вон выходящее, что хотелось записать все детали, чтоб потом люди другие знали, как оно было, – говорю я.
– Блокада когда уж была, сколько воды утекло, – замечает опер.
– Сравнивая количество лично мной прожитых лет с количеством лет, прошедших после войны, я понял, что она была совсем недавно. В детстве мне так не казалось, в детстве она была невообразимо давно. А сейчас получается так, что совсем недавно, – возражает Николаич.
– Смотря какая война. Были и попозже.
– Да что попозже. Попозже уже смысла в этих войнах такого не было. Та же Чечня так и не война вроде. Так, восстановление какого-то мистического конституционного порядка. И кто воевал там – вроде и ветераны, а формально и не воевали. С Афганистаном еще та щемота. Вроде как тоже не воевали, а ездили туда цветочки сажать и котяток кормить. Таких замполитов, чтоб прямо говорили: «Не войдем мы – войдут американцы, и нам от их соседства хреново придется», – мало было. А ведь правы оказались, амеры вошли, и от афганского героина нашей молодежи в год втрое гибнет больше, чем за все время войны в Афгане. В Отечественную-то иначе выходило, там ясно было – война идет за свою жизнь. Это сейчас брехня валом, что нас освобождать от жидобольшевиков шли, вообще чуть ли не благодетельствовать и шоколадом кормить. Развелось подлецов. Кол им в зубы, чтоб голова не качалась…
– Это ты о ком, Николаич? – Дима, видно, не слишком много читал в прошлой жизни.
– Об историках. Тех, которые объективно берутся рассмотреть историю Большой войны. Не попадались?
– Шутите. Чукча не читатель, чукча – писатель. Писанины у нас было столько, что я даже свою-то писанину не перечитывал, а тут еще история… Но объективно-то вроде ж и неплохо разобраться?
– Объективность – она разная. Вот можно совершенно объективно описывать немецких асов. И завалить этой макулатурой все книжные полки. А про наших воинов не писать ничего, кроме гадостей. Можно совершенно объективно описывать эсэсовцев. Героически воевали, не отнимешь. И даже кое-что документами подтверждается. А про наших гвардейцев, которые