Предпоследняя правда. Елена КолинаЧитать онлайн книгу.
пока затихнет мама, не раз прислушаться, шикнуть на Илью «ты что, тише!», вовремя придавить ему рот подушкой, чтобы не разбудил маму, не забыть и себе заткнуть рот подушкой, – Фирина любовь была громкая. На Фирины слова: «Если нам сейчас так хорошо, представь, как было бы, если бы мы были одни…» Илья смеялся – бодливой корове бог рога не дает. Фира обижалась: «Мой рог – это то, что я тебя люблю? Пожалуйста, тогда мне ничего не надо…» Илья улыбался – ты всегда первая не выдерживаешь… Но и он, конечно, устал, в одной комнате с мамой – это мучительство, а не любовь.
Но Мария Моисеевна, во всем покорная дочке, ни за что не хотела переселяться в Фаинину комнату, уперлась: «В чужую комнату непрописанная не пойду, нельзя, не по правилам, меня накажут»… И сколько Фаина ее ни уговаривала, сколько ни объясняла, что сейчас мягче закон о прописке, чем прежде, что она имеет право кого хочет в свою комнату поселить, – нет, и все!
…Лева вынес плюшевого мишку, протянул Тане – на! У Левы такое светлое, доброе, щекасто-глазастое лицо, он сам похож на плюшевого мишку, – и от переполнявшей ее благодарности и восхищения Левой, от невозможности выразить свое восхищение Таня заплакала еще громче.
Илья увел Таню за шкаф, открыл дверцу и посадил Таню в шкаф – на стопку Левиных рубашек. От неожиданности – вдруг оказаться в шкафу! – Таня замолчала, и Илья, быстро вытерев ей рубашкой слезы и сопли, подул в нос, пощекотал за ушком, нашептал глупые бессмысленные слова – «малыш-глупыш», «малыш-мартыш», «малыш-коротыш» – и через несколько минут вынес из-за шкафа уже улыбающегося ребенка.
– Девочки, это вы виноваты. Мы с Эмкой тщеславные дураки, а вы-то матеря, – вроде бы шутливо, но всерьез сказал Илья, – а матеря должны соображать, – этими аттракционами мы одного ребенка доведем до комплекса неполноценности, а другого до комплекса величия…Что, комплекса величия не бывает?..
Илья повернулся к Тане:
– Танька, не реви, комплекса величия не бывает! Когда Левка получит Нобелевскую премию, он нас не забудет!..Девочки, можно нам с Танькой выпить за Левкину Нобелевскую премию?.. Будьте добры, Таньке «Колокольчик», мне «Столичную».
Таня потянулась со своим стаканом с лимонадом, чокнулась с Ильей. Илья посадил Таню на колени, прижал к себе, покачивая, как младенца.
– Наша Танечка, не плачь, тете Фире скоро медаль дадут, она тебе ее покажет, – меланхолически приговаривал он. – Или сразу орден – «Самый принципиальный учитель Ленинграда».
– Что случилось? – забеспокоился Кутельман. – Фирка, у тебя неприятности? Почему не говорила?
– Не говорила, потому что стыдно, – отмахнулась Фира, – в нашей школе и такое! Выяснилось, что одна наша учительница в конце года, перед тем как выставить годовые оценки, брала подарки от родителей. Подарки дорогие – коньяк, коробки конфет. Это взятка.
– Не может быть, – ужаснулась Фаина, – прямо не верится – конфеты, коньяк…
– Ну, ты представляешь?! Мы воспитываем новые поколения граждан, внушаем,