Клейма ставить негде. Николай ЛеоновЧитать онлайн книгу.
просто кошмарная.
– А вы не припомните, как звали того криминального авторитета? И, кстати, как вы определили, что он – именно криминальный авторитет? – спросил Лев, начиная о чем-то смутно догадываться.
– Ну, о том, что он из бандюков, я догадалась сразу же, по его наколкам на руках. Он и корчил-то из себя «короля на именинах» – смотрел на меня только свысока. А его холуи – их было двое – обращались к нему «батоно Феликс». Я еще подумала: при чем тут батоны? Потом вспомнила, что где-то там у кавказцев есть такое обращение.
– Насчет работы курьером этот Феликс предложил сам или прислал какого-то посредника? – задал Гуров свой очередной вопрос, о чем-то напряженно думая.
– Ну, конечно, не сам. Станет такой чванливей разговаривать со «вторым сортом»! Приехали его холуи, назвали сумму долга – три миллиона рублей… Мне аж дурно стало. Ну и предложили отработать курьером. С того момента, как я соглашусь, «счетчик» будет остановлен. Раз в неделю буду отвозить посылки в Москву, и через полгода мой долг полностью погасится. Если нет – то могу больше не увидеть своего ребенка. Что мне оставалось делать?
Первый раз Ксения возила посылку на Павелецкий. Став в очередь у касс за парнем, одетым так, как ей рассказали, она незаметно бросила килограммовый пакет в его раскрытую сумку. Сердце при этом колотилось так, что ей даже стало плохо, она едва не упала без чувств. Но все обошлось. А вот во время второй передачи посылки на Казанском вокзале она «погорела». Едва мимоходом обронила в раскрытую сумку нужного человека доверенный ей пакет, к ней из толпы тут же подбежали несколько человек в гражданском и на ее руках защелкнулись наручники. Тем же днем к ней в СИЗО пришел генерал-лейтенант Давишин и сказал, что ее дела плохи и она рискует сесть в тюрьму лет на двадцать за участие в наркотрафике. Но он может ей помочь, в том числе и с долгом криминальному дельцу, если она согласится на его «одно деликатное предложение». Что это за предложение, она поняла, когда он приехал к ней домой и приказал раздеться…
Но в тот момент, когда Ксения находилась в СИЗО, при одной лишь мысли о двадцатилетием сроке заключения, о громадном долге она была готова на все, что угодно. Поэтому два года условно, назначенные ей судом, она восприняла как выигрыш в лотерею. По совету адвоката объявила на суде, что действовала в невменяемом состоянии, будучи подвергнутой гипнозу. Психиатрическая экспертиза, учитывая ее психическое состояние, подтвердила, что она и на судебном процессе пребывает в состоянии измененного восприятия реальности. То есть, по сути, не может адекватно воспринимать происходящее, осознавать содеянное и нести всю тяжесть ответственности. Суд это учел, назначил амбулаторное психиатрическое лечение и вынес условное наказание.
Ксения понимала, что такое решение суда – во многом следствие вмешательства Давишина. Поэтому и терпела все его извращенческие «ролевые игры», поскольку знала: стоит ей рыпнуться, как два года условно тут же обратятся в двадцать лет реально.