Адонис. Французская поэзия XV–XIX вв.. АнтологияЧитать онлайн книгу.

      Уже зима, что всё долит ознобом,

      На нас обрушила трескучий мраз,

      Мои поля, вы сделались сугробом,

      Я вас любил, искал отраду в вас.

      Прозрачные ручьи в моей долине

      Дыханьем хлада Аквилон сковал,

      И не бегут они, а дремлют ныне

      У льдистого подножья снежных скал.

      И вы, древа, что в сей дубраве милой

      Так благодатно зеленеть могли,

      Вдруг оголили ветви и уныло

      Под гнетом льда склонились до земли.

      Молчит полей угрюмое раздолье,

      Где наслаждался я приятством нег,

      Весной поют там птицы на приволье

      И шепоту камней внимает брег.

      Поля, я к вам в веселости досужей

      Бежал от девяти сестер-камен;

      Но днесь декабрь меня измучил стужей,

      И уж не сдамся я в ваш дивный плен.

      Вперед, Филипп! Коня седлать нам впору!

      И что же вы мне, музы, супротив?

      Меж тем как верную выводят свору,

      Меня всё держит сладостный мотив.

      Вот здесь, на берегу у вод лазурных

      Сражался я как верный ваш боец,

      Пока не пострадал от стрел амурных,

      Что, в грудь войдя, сожгли меня вконец.

      Но Шамбери призвал меня сегодня,

      Хоть нет пера бессмертного того,

      Что воспоет по милости Господней

      Сей Рай чудесный счастья моего.

      Когда приеду, с радостью в избытке

      Меня обнимут, обласкают все,

      Покажут достопамятные свитки,

      Что не подвластны времени косе.

      Де Батендье, что с бравой шуткой дружит,

      Взовьет цветник изысканных словес,

      Ламбер, кому сама Паллада служит,

      Заговорит – как Цицерон воскрес.

      Все соберутся, и Пиньона гласом

      Прольется стих из давешних времен,

      Что будто порожден самим Парнасом,

      Иль сплел его бессмертный Аполлон.

      Но, ах, в глазах красавицы жестокой

      Мне вновь сверкнет пленительный тиран.

      Как жалок тот, кто от красы высокой

      Надеждою несбыточной не пьян!