Большой облом. Владимир ХачатуровЧитать онлайн книгу.
что их зять Яцек с помощью ее Стася открыл в центральных воеводствах целую сеть прибыльных антикварных магазинов, лишний раз убеждало пани Helen-у в том, что сыновние отговорки не имеют под собой практической основы. Уж кто-кто, но ее Станислав везде найдет применение своим недюжинным способностям, tym bardziey[16] – в родной Польше. Печалило пани Helen-у не только упорное нежелание сына вернуться на родину, но и с каждым годом все ощутимее уменьшающийся словарный запас польских слов в лексиконе сына. То и дело при телефонных разговорах с ним ей приходилось слышать все одну и ту же просьбу: mówić wolniej[17]. А уж о произношении лучше не поминать, оно способно было довести до слез. Постепенно пани Helena утвердилась во мнении, что вовсе не капризы закоренелого холостяка удерживают ее Стася в России, но преступный бизнес. То есть сам Станислав, конечно, не преступник, но bandyci[18], которыми кишмя кишит Россия, втянули его в свои сети и заставляют шантажом и угрозами на них работать. Вот почему вместо сети приличных restoracyjny[19] ее сын вынужден содержать всякие сомнительные злачные заведения вроде этого претенциозного nocny klub[20], большую фотографию которого она обнаружила (по подсказке Станислава Эдуардовича) в одном из фешенебельных иллюстрированных журналов. Вызволить сына из рук бандитов, вернуть на землю предков и женить на хорошей скромной польской девушке, – стало целью жизни пани Helen-ы, а вовсе не навязчивой идеей, как полагали некоторые толстокожие паны, к числу которых, к сожалению, принадлежал и отец двух ее обожаемых внучек Яцек Желинский.
– Halo! Cześć![21] – решается наконец Кульчицкий поднять трубку, пребывая в полной уверенности насчет польского происхождения звонка.
– Слушай сюда, фраер. Если хочешь знать, кто под тебя копает, готовь капусту. Двадцать тонн баксов. Я перезвоню…
Отбой. Совсем все с ума посходили, что ли, – недоумевает Кульчицкий, – каких еще тонн? – А сердце бьется тревожно, а рука с зажатой в ней трубкой дрожит, потеет, сердечная, невзирая на понатыканные по всему дому кондиционеры.
Нет, ну ей же Богу, – хочет успокоить себя Станислав Эдуардович повторением той же мысли о всеобщем помешательстве, но вдруг спотыкается на слове и холодеет от пронзительной догадки: а что если это Бог хочет наказать меня за безнравственное помещение капитала? Ведь там и об игорном бизнесе есть, – когда менты Христовы шмотки на кон в карты… нет, в кости поставили…
В полном смятении проникает Станислав Эдуардович в чулан, жмет потайную кнопочку, проходит сквозь раздвинувшуюся стеночку, спускается по узкой винтовой лесенке в подвал, отпирает отпечатком большого пальца правой руки бронированную дверь с электронным замком и попадает в кромешную тьму. Привычно нашарив полочку, зажигает восковую спичку, затепляет лампадки: одну, вторую, третью… У каждого из углов своя. Становится на колени и озирает свое несметное сокровище – великолепную коллекцию византийских и русских икон. И долго так стоит,
Тем более (польск.).
Говори помедленнее (польск.).
Бандиты (польск.).
Рестораны (польск.).
Ночной клуб (польск.).
Алло! Привет! (польск.).