Особенности национального менталитета. Сборник рассказов. Фаргат ЗакировЧитать онлайн книгу.

      Андрюшка был весьма замкнутым в себе подростком: тщедушный, бледный, с болезненного цвета худым лицом, усыпанным веснушками, большим неулыбчивым ртом с тонкими губами. Оттопыренные его уши едва ли не просвечивались, что являлось предметом насмешек и обидных прозвищ со стороны одноклассников.

      Ко всему прочему, одиннадцатилетний школьник был весьма рассеянным и медлительным, с отсутствующим взглядом. По мнению его классной руководительницы Светланы Григорьевны, он «ворон считает», а его мать, Ольга, называла сына мечтателем и часто раздраженно покрикивала: «Хватит в облаках-то витать! Вернись уже с небес на землю!..» – и плакала. Она часто плакала, тихо, не в голос.

      Андрюшка в такие моменты молча сносил упрёки, виновато понурив голову, и мысли его и вправду бывали где-то далеко-далеко, за пределами этой серой домашней реальности. Он не переносил слез матери, но будучи не в силах уйти и оставить мать одну наедине со своими переживаниями, оставался рядом и лишь в своих мыслях убегал в те далекие сказочные страны, описанные в приключенческих книгах. В страны, где нет слез.

      Читал Андрюшка жадно и много. Он представлял себя путешествующим вместе с героями, о которых читал, был их другом и соратником, хотел быть похожим на них. Своими размышлениями, мечтами подросток ни с кем не делился, он хранил их в своем сердце, это было его сокровенной тайной.

      Ольга переставала плакать и, вытирая ладонями слезы с покрасневших глаз, обнимала сына. «Горе ты мое луковое!» – произносила она, силясь улыбнуться, и Андрюшка, вернувшись к реальности, обнимал мать в ответ. Он думал: «Ну почему я – горе? И почему именно луковое?». Мать наконец выпускала сына из объятия, и он, вздохнув, уходил к себе в комнату делать уроки.

      Глава 2

      Воскресенье сегодня выдалось солнечное, был сентябрь, стояло бабье лето. Андрюшка любил выходные, когда не было вокруг надоедливых одноклассников, учителей, самой школы. Утром приходила баба Маня, соседка, жившая этажом выше, и мать уезжала с ней в собор. Андрюшка наконец-то оставался дома один, предоставленный самому себе.

      Проводив мать и закрыв за ней дверь, он спешно завтракал и забирался снова к себе в постель, читал книги. Иногда он откладывал книгу и подолгу, уставив взгляд в одну точку на потолке, видимую лишь ему одному, предавался размышлениям.

      Он думал о маме, о том, почему она такая несчастная и часто плачет; он думал о том, почему ушел от них отец и куда? У мамы он об этом больше не спрашивал, так как, спросив однажды, ему уже пришлось пожалеть о том: мама рассердилась на него, кричала, называла неблагодарным ребенком, упрекала, что он, Андрюшка, весь в отца своего, и велела больше не упоминать о нем. А затем мама снова долго плакала.

      Впрочем, отца Андрюшка не любил и очень боялся. Он был рад, когда отец ушел от них. Тот и раньше часто пропадал месяцами, а когда появлялся, то беспробудно пил и бил маму, а порой и его. Андрюшка вспоминал, как отец отправлял его за водкой в магазин, а напившись, почти всегда находил причину, чтобы отвесить звонкую оплеуху сыну. Он орал, ругался какими-то непонятными