Ягодные Земли. Владимир Витальевич ТренинЧитать онлайн книгу.
понедельник, Кирилл уже с восьми утра, разгребал в узкой подсобке за кабинетом географии, гордо называемой лаборантской, завалы из глобусов, коллекций минералов, рулонов с картами и груды прочего иллюстративного мусора.
Бывает такое, наводишь порядок в шкафу со старыми книгами, найдешь утерянную когда-то, очень интересную научно-популярную брошюру, сядешь на пол среди башен из томов и собраний, и забудешь обо всем. Очнёшься, вот уже и вечер наступил, время летит незаметно. Кирилл увлёкся, сортируя схемы по геологическим и почвообразующим процессам, рельефу, климату отдельным материкам и природным зонам, он зависал над некоторыми листами, вспоминая курсы общей геологии, землеведения и географии материков и океанов. К своему удовлетворению, заметил, что многие вещи он мог бы объяснить лучше, чем на картинках, а некоторые выкладки и вовсе устарели, так что учёба в вузе прошла не зря.
Пару раз с утра заглядывала Алевтина Ивановна, но удостоверившись, что новый работник занят, и судя по всему, добросовестно исполняет свои обязанности, больше его не беспокоила.
Среди наглядных материалов любознательный географ откопал репродукцию Поля Гогена, двух таитянок с фруктами и цветами, наверно подразумевалось, что при описании внешних особенностей местных жителей Полинезии, учитель в теории должен продемонстрировать эту картину. На практике это вряд ли осуществлялось, судя по толстенному слою пыли на пожелтевшем картоне. В поурочном планировании в тетрадях Кирилла, о женщинах Океании тоже ничего не было, поэтому он решил, что пусть лучше Гоген украсит его скромное жилище.
Шедевр мировой живописи, органично вошел в простенок над кроватью, и две молодые девушки с Таити, стали свидетелями многих бурных сцен разыгрываемых в нашей пьесе главным героем, на тускло освещённых подмостках размером четыре на три метра.
После обеда, состоящего из булки и литра кефира, Кирилл перебрался в кабинет биологии. В лаборантской, не в пример обширней, закутка в классе географии, царил порядок. Натертые до блеска микроскопы замерли в звеньях по четыре за стеклянными витринами шкафов, на стеллажах в шеренге по одному, клюв к клюву выстроились в шеренги чучела грачей. Приготовленные учебники разложены в идеальных стопках. Пособия рассортированы по классам, от ботаники к общей биологии, каждые в своей ячейке, сколоченной из тонких отшлифованных реек.
– Эх, Семен Васильевич, какой же вы молодец, – воскликнул Кирилл, оглядевшись, – Как жаль, что так получилось.
Семён Ипатов, как заметила директриса: «учитель от бога», – уставший мужчина средних лет, облаченный в растянутые спортивки и хэбэшный серый халат, в это время стоял с открытым ртом перед дежурной сестрой, показывая, что добросовестно проглотил выданные ему послеобеденные таблетки.
В кабинете биологии было много цветов, на каждом горшке наклеена этикетка с русским названием и видовым обозначением на латинском языке. Знаток комнатных растений Кирилл был так себе, из всего многообразия узнал только