Настоящая. Глеб Леонидович КащеевЧитать онлайн книгу.
одна черная пустая комната. Я только бессмысленно шарю в пустоте руками. Тут меня прошиб холодный пот, а по коже пробежал электрический разряд страха, от которого подогнулись ноги, и я осела на пол. Потому что я задала себе самый главный вопрос и не нашла на него ответа.
КТО Я?
Не помню.
Вообще ничего не осталось. Ни имени, ни возраста, ни воспоминания о доме, ни даже лица матери. В памяти черная пустота. Чем больше всматриваешься в нее, тем больше кружится голова, а виски сжимает страх. Там ничего нет кроме бездны.
На глаза навернулись слезы. Что же мне теперь делать? Я неизвестно где и не помню не только дорогу домой, но и вообще есть ли у меня этот самый дом. Из меня словно вытряхнули меня саму. Оставили скелетик с мышцами, как оболочку, а внутри одна пустота. Как у куклы. Меня нет. Все, что составляет личность, стерли. Лихорадочно пыталась вспомнить хоть что-нибудь, хоть одну маленькую детальку, но ни одного воспоминания, ни одной привычки. Ничего. Пустота. Черная бездна.
Следом за страхом пришло отчаяние.
Нет! Нет! Почему это случилось со мной?! Я не хочу! Это еще хуже, чем умереть. Даже быть овощем после болезни и то не так больно и страшно. Там ты хоть не можешь осознавать, что с тобой что-то не так, а я бесполезная беспомощная оболочка человека, которая чувствует боль, страх и отчаяние, а сделать тоже ничего не может.
Забилась в угол, обняла колени руками, уткнулась в них носом и зарыдала. С каждой секундой я все больше осознавала, весь ужас ситуации. Мне же никто не поможет, и это было страшнее всего. Мама не придет на плач и не спросит заботливо что случилось, как бы мне этого ни хотелось! Я же чувствовала, что где-то она есть. Ласковая, теплая, всесильная. Одни ощущения. Только вот даже лица в памяти не найти.
Мне вообще никто не поможет.
Что будет, если я обращусь к прохожему и скажу, что потеряла себя? Меня отведут в полицию. Там помучают несколько часов, пытаясь добиться, чтобы я вспомнила хоть какую-нибудь деталь, а затем вызовут санитаров, которые отвезут меня в психбольницу. Если я оказалась далеко от дома, то никто не опознает меня по опубликованным пару раз в местных газетах фотографиям. Никто не придет на помощь. Я всю жизнь буду видеть только крашенные стены палаты психушки. Состарюсь и умру, так и не выйдя за ее пределы.
Мерзкий внутренний голос, брезгливо наблюдавший со стороны за моими страданиями, равнодушно подметил, что я же помню все вот это: полицию, больницы, газеты… знаю даже, что на самолетах не летала. То есть память покинула меня не полностью.
Почему же самое главное вылетело из головы, как будто кто-то взял ластик и вытер из мира конкретно меня? Все вокруг осталось, а вот конкретно от этого человечка только пустота.
Не знаю сколько прошло времени. Мне казалось, что целая вечность, но солнце только перешло из одного окна в другое. Часов у меня не было. Да у меня вообще ничего не осталось. Светлое, цвета выбеленной слоновой кости платье до колен, да льняные кеды с белой подошвой и шнурками.