Наполеон. Эдвард РадзинскийЧитать онлайн книгу.
возбуждения слухов, которые я пытался остановить разлукой и кровью? Чтобы избежать необоснованных подозрений, я решился возобновить роман с графиней де Сен-Пре. Но она вздумала ревновать меня к Ней! И пришлось завести роман с покладистой крошкой Люси де Грамон (она тогда была в большой моде при дворе).
Но вся моя жизнь была ожиданием. Я жил только тогда, когда меня звала Она, когда были «божественные вечера в божественном Трианоне»…
1 декабря. Отец, прослышав о моей жизни, прислал письмо. Он пожелал, чтобы я вернулся в Стокгольм, женился, продолжил наш славный род. Я не мог объяснить ему, что никогда не женюсь, ибо бедное мое сердце уже обручено… [Зачеркнуто.] Но чтобы не огорчать его, объявил, что не могу покинуть Париж, ибо надумал жениться на самой завидной невесте Европы – мадемуазель Неккер, дочери великого богача и великого министра. В то время так много самых блестящих юношей претендовало на ее руку, что я счел совершенно безопасным присоединиться к списку кандидатов. Но неожиданный успех у мадемуазель Неккер (которой в будущем предстояло стать прославленной мадам де Сталь) заставил меня поспешно ретироваться с поля сражения, которое грозило мне победой. Утром я… [Зачеркнуто.] Она одобрила.
Июнь… Это было самое счастливое лето в моей жизни. Я присутствовал на всех интимных обедах в Трианоне и сопровождал Ее на все балы в Опера. Какие странные были тогда маскарады и балы в Париже! Даже танцуя, здесь говорили о политике.
Например, 20 июня на маскараде я услышал рядом знакомый голос: «В каждом уголке нашего королевства уже полыхает огонь. И скоро он спалит Париж!» Я узнал говорящего – это был герцог Орлеанский, принц крови и ненавистник королевской семьи, и главное – Ее ненавистник. Но король, увы, покорно терпел его едкие остроты и тайную деятельность, о которой знали все. И я сказал себе: «Что-то будет…»
Когда я рассказал Ей об этом, Она пожала плечами и забыла.
13 августа. Накануне представления «Севильского цирюльника» в Трианоне. День этот (как потом оказалось) был воистину роковым. Но Она и не подозревала…
Все случилось в Ее любимом миниатюрном театре – мраморном с золотом. Она участвовала в представлении пьесы этого подозрительного сочинителя Бомарше, играла бедную девушку по имени Розина.
Я осмелился сказать Ей, что в пьесе многие реплики двусмысленны (как и репутация этого господина).
Но Ей так хотелось надеть «очаровательное и такое простенькое» платье, которое для представления сшила Ее модистка мадам Бертен!
И в ту же ночь открылась грязная, но удивительно искусная интрига.
Она еще была в «очаровательном платьице простушки Розины», когда за кулисами появились два самых известных ювелира в Париже (мсье Л. и мсье К.). Они утверждали, что Его Преосвященство кардинал де Роган приобрел для Нее бриллиантовое ожерелье – будто бы по Ее просьбе.
Она тотчас поняла, что кто-то воспользовался Ее именем и обманул известного глупца Рогана. В дальнейшем оказалось, что некая Ла Мотт уверила кардинала,