Правый руль. Василий АвченкоЧитать онлайн книгу.
ряда вон выходящая авария, сегодня сопоставимая разве что с падением вертолёта на автомобиль. До 1907 года машин в городе было так мало, что столкнуться даже с конным экипажем и тем более друг с другом им не позволяла теория вероятности. Но вот критический порог концентрации автомобилей был перейдён, в результате чего и произошла историческая встреча генеральши с присяжным поверенным. Естественно, виновником первой во Владивостоке аварии с участием автомобиля должен был стать человек с символической фамилией Преображенский.
Не было ни ГИБДД, ни ОСАГО. Несмотря на косвенную поддержку общественного мнения (цитировавшаяся заметка в «Дальнем Востоке» завершалась такой сентенцией: «Владельцы лошадей должны приучать их к культурным новшествам»), Преображенский серьёзно рисковал. Мария Фоминична Белая оказалась женой самого генерал-майора Белого – экс-начальника артиллерии Порт-Артура, который после сдачи этой крепости переехал во Владивосток и уже здесь занялся созданием артиллерийской обороны Владивостокской крепости. Преображенский решил свалить всю вину на кучера генеральши и даже провёл небольшую пиар-акцию, дав в печати такое объяснение: «Лошади стали пугливо пятиться, шофёр, весьма опытный в управлении автомобилем и имеющий надлежащий аттестат, остановил совершенно автомобиль. Несмотря на это, кучер госпожи Белой, сам впервые видевший автомобиль и, по-видимому, не менее лошади испугавшийся его, не справился с ролью кучера и повалил на бок экипаж».
Попытка манипуляции общественным мнением не спасла Преображенского от штрафа и необходимости принести извинения в адрес генеральши Белой. На ближайшем заседании городской думы были приняты правила передвижения автомобилей в городе. Максимальную скорость ограничили 12 вёрстами в час, а «при выезде из ворот или повороте на другую улицу» – 4,5 версты в час. Запрещалась «езда вперегонки»; автомобили были обязаны уступать дорогу любому конному транспорту. Одновременно встал вопрос о дорогах. Ведь настоящий внедорожник – вовсе не автомобиль, а человек. Машине нужно более или менее ровное покрытие.
Вряд ли Преображенский и Белая понимали, при каком историческом для города событии они присутствовали. До есенинского соревнования жеребёнка с паровозом оставалось ещё больше десятка лет. Говорящую фамилию «Преображенский» ещё не ангажировал Булгаков. Жизнь уверенно опережала литературу. Начинался ХХ век.
Следующее после времён генеральши Белой скачкообразное изменение поголовья автомобильного стада во Владивостоке произошло уже на моей памяти, первые мерцающие пробуждения которой относятся к финальным доперестроечным и ранним перестроечным советским годам. Первым увиденным мною представителем, так сказать, автопрома Страны восходящего солнца стал японский танк. Вернее, башня от него. В моём детстве музей Военно-морского флота во Владивостоке располагался в здании бывшей лютеранской кирхи. В начале 90-х здание вернули лютеранам, и музею пришлось переехать. Но тогда он ещё