Vita Nostra. Марина и Сергей ДяченкоЧитать онлайн книгу.
этого момента ты молчишь, Самохина. Это упражнение должно активизировать некоторые процессы, которые наметились, но идут пока вяло… Ты не говоришь ни слова ни здесь, ни на улице, нигде. Я запрещаю.
Сашка подняла изумленные глаза. Снаружи, в холле, зазвенел звонок.
– Все свободны, – сообщил Портнов. – На завтра параграф двенадцать, читать подробно, красный текст – выучить. Самохина, тебя это тоже касается. Учись. Старайся.
В этот день Сашка впервые прогуляла физкультуру. Ей просто невозможно было оставаться в толпе, даже в спортзале, даже с таким милым человеком, как физрук.
Кроме того, группе «А» надо было поговорить о ней. В ее отсутствие. Она это прекрасно понимала.
Она пошла в общежитие. На полдороги вернулась. Пустая комната, пропахшая табачным дымом, остатки любимой косметики в мусорном баке – вряд ли все это могло ее утешить или развлечь. Сашка выбралась на улицу Сакко и Ванцетти, побрела в сторону центра, прошла мимо почты и вдруг подумала о маме. Как она будет ей звонить?!
Мысли о том, что запрет Портнова можно нарушить, у нее не возникало. Ее губы, язык и гортань вышли из повиновения. Минут сорок после окончания пары она не могла разомкнуть судорожно сжатых зубов.
Зубы разомкнулись, когда она купила бутылку минеральной воды в гастрономе, знаками объяснив продавщице, что именно ей нужно. Тогда только зубы разжались, застучали о стеклянное горлышко. Сашка одним махом выпила литр газировки, после чего в животе у нее забурчало, и пришлось присесть на скамейку перед почтой.
Она звонила маме в прошлое воскресенье. Узнала, что Валентин вернулся из Москвы, но свадьба опять перенесена. Голос у мамы, несмотря ни на что, был веселый и даже беспечный. Им хорошо без меня, подумала Сашка.
Она зашла на почту, жестом попросила бланк и написала текст телеграммы: «У меня все хорошо звонить пока не буду телефон сломался». Отдала бумажку удивленной женщине за стойкой, заплатила за каждое слово и снова вышла на улицу.
Значит, теперь она первая ученица.
Неудивительно, что Павленко так покраснела. Но Сашка снова отдала бы любимую помаду – да что помаду… Что угодно отдала бы за то, чтобы Павленко поставили перед всеми, назвали лучшей ученицей – хоть и со скромными способностями, и запретили говорить. А она, Сашка, отправилась бы вместе со всеми на физкультуру – обсуждать небывалое событие, посвящать в него Дим Димыча, играть в мяч и валяться на горе матов…
Почему она должна молчать? Чему она таким образом может научиться? Какие-такие «наметившиеся процессы»?!
Поначалу она хотела прогулять и философию, но потом вдруг испугалась пропустить что-то важное. В ее тетради с конспектами все так красиво, логично выстраивалось, жаль оставлять пробел на месте Платона; она явилась.
На общих лекциях группы «А» и «Б» сидели вперемешку. С одной стороны от Сашки сел, как всегда, Костя, с другой стороны пристроилась Оксана.
– Поздравляю, – шепнула на ухо.
Сашка подняла брови.
«Мир идей (эйдосов) существует вне времени