Темнота в солнечный день. Александр БушковЧитать онлайн книгу.
сам не помнил где, – кому-то крепенько повезло. За что разгильдяй Буратино, опять-таки по пьянке, был легенько бит, но книгу это не вернуло.
Увы и ах… Надыбать «Анжелику» во время пиратских рейдов не представлялось возможным. Как грустно сообщила библиотекарша, когда они о такой книге спросили:
– Утащили, давно уже…
Кто-то их цинично опередил. Есть же прохвосты, для которых нет ничего святого, нахально ворующие книги из советских библиотек! И как их только земля носит, волков позорных?
…Раздолбанный магнитофон орал давно знакомым хриплым голосом. Запись, конечно, была скверная, не запись, а бог весть какая перезапись, но другой и взять неоткуда, это все прекрасно знают…
Потом у них была уха,
и заливные потроха.
Потом поймали жениха
и долго били.
Потом снялись плясать в избе,
потом дрались не по злобе,
и человеческое все в себе поистребили.
Катай сосредоточенно слушал – годившийся им всем в отцы мужик… впрочем, нет, как и полагалось правильному зэку, пусть и завязавшему десять лет назад, слова «мужик» Катай не переносил. Не оскорбительное для него, но категорически его былому статусу не подходившее. Годившийся им всем в отцы человек интересного телосложения – на полголовы ниже самого низкорослого из них Сеньки, но вот чуть не раза в два пошире. Стрижка ежиком, квадратная физиономия старого шоферюги, каковым Катай последние девять лет и пахал.
– Ну, что… – сказал он, когда кассета кончилась. – Песня хорошая. Люблю я хрипатого, у него песни за душу берут. И хоть сам не сидел, иные так написаны, будто не один срок чалился… Я про другое. Гармонист этот, от чьего лица поется, – пидор конченый. В хорошем смысле слова…
– Почему? – с любопытством спросил Батуала.
– А ты подумай и прикинь хрен к носу… Сразу ясно, что он раздолбай и хозяин косорукий! То в огороде недород, то скот падет. Во множественном числе «скот» – значит, не одна у него коровенка или там овечка. И падает у него одного – про других ничего не сказано. Я сам деревенский, за скотинок говна повыгребал… Если нет никакой эпидемии, скот только у раздолбая падёт… Теперь – гуси. Гусей некормленых косяк… Косяк – значит, много. А что же они некормленые? Значит, сам не покормил, а ведь по песне не алкаш, должен за гусями смотреть. И что у него за баба, если гусей некормлеными оставила, а он ей в репу не дал? Собак самое малое две: цепные псы взбесились… По всему выходит, хозяйство немаленькое, а присмотра за ним никакого. Кто ж ему тут виноват? А потом еще хлеще. Обосрал он смотринам всю малину. Чего-то жениху нашептал такого, что тот в побег сорвался, так что его ловили и били. И драка, есть такое подозрение, не без его шепотков началась, ежели сопоставить со всем прочим. Нет, гнилой должен быть экземпляр, на весь организм гнилой… Ладно. Соловья трухой не кормят… Вы же ждете, чтобы я вам расклады дал?
– Да оно бы хотелось, –