От любви до ненависти и обратно. Тоня ИвановскаяЧитать онлайн книгу.
Тем временем Грета сидела у окна и плакала.
Она не знала, что делать. Где Верн? Как он теперь будет? Можно ли хоть чем-то помочь ему? Отец все так же пропадал во дворце. О произошедшем с ней не разговаривал, как и мать, а потому единственный, с кем она общалась в последние дни – дядя Фелан. Хотя тот тоже подробностей не рассказывал. Уклончиво разъяснил, что родители Верна организовали собрание. Там говорились опасные вещи, и потому все были признаны заговорщиками. Естественно, Стейнмунны ― главные изменники. Хотя поймать их сразу не удалось и все показывало, что на собрании они не были. На празднике тоже никто не видел. А вот что творится в доме оборотней, никому не ведомо. Король не хотел голословно обвинять влиятельную семью в организации заговора, потому показания девочки пришлись как нельзя кстати.
Внезапно в голову Греты пришла безумная мысль, и она побежала к матери. Главный храм находился напротив их дома, достаточно было лишь пересечь площадь. Грета думала быстро справиться, но, добежав до эшафота, остановилась как вкопанная.
Для строения срубили священную ольху из пригорода. Такие деревья охранялись помощнее дворца королевского, благословение в них духа леса было – неприкосновенность для каждого оборотня. Поняла, что священные деревья перед ней, потому что сверкали они еле видимо на прожилках. Простой человек, может, и не рассмотрел бы. Но маленькая колдунья приметила. Такое она на разломе одной из веток видела, когда ее в молебную рощу знакомиться с предками Верна водили. Ух, прилетело тогда неумехе-целителю, что дереву навредил. Грета до сих пор в ужасе, что оборотни так грубо могут к служителю культа обращаться. Хотя отличались они в этом от магов. Для магов жрицы – святость. Для оборотней – только проводники.
“Надо же, срубили столько деревьев”, – думала Грета, рассматривая искрящиеся доски, испещренные неведомыми ей знаками.
– Что высматриваешь, девочка, – окликнул ее высокий плотник из оборотней.
– Это ведь ольха святая.
– Да, – горько сказал мужчина.
– А что за символы?
– Молитвы, чтобы спас Зверь род гибнущий. А тут, – он указал на столбы расписанные, – вся история семьи Стейнмунн. С трудом влезла, думали, еще рубить придется. Ох, горе нам. Не пощадит Зверь. Накажет за кровь пролитую.
– Спасет, – ответила Грета и помчалась к храму. – Верю, что спасет.
Когда вбежала в святилище, Вилма усердно молилась. Она вообще все время молилась, но тут еще и на коленях стояла, окружив себя ритуальными лампадами. Необычно это, тем более что сестер нигде не было. Одна сидела жрица и что-то там нашептывала на языке, для Греты неведомом.
– Мама, – позвала девочка осторожно.
Поднялась медленно и обернулась. Холодным взглядом окинула, но спрашивать не стала. Грета даже растерялась. Получается, ей разговор начать придется. А как? Ведь дело такое сложное.
– Значит, просить за них удумала, – спокойно сказала Вилма, а Грета упала на колени.
– Прости, матушка. Ты же можешь. В этом году еще никого прощением не одаривала.