Жуткие снимки. Ольга АпреликоваЧитать онлайн книгу.
исчезло. Трещинки и мокрый след. Вот так всегда… Дура, на что обижаться? Она отошла, посмотрела в окно: май. Вечер. А как будто все еще день… Идти квадратики рисовать?
А эти двое все сидели напротив дверей в композицию. Да что ж им надо? Оба снова подняли головы, улыбнулись. Рыжий поманил рукой, показал пальцем в планшет: иди, мол, что покажу. Ага, щассс. Она уже прошла мимо, уже подняла руку открыть дверь – та с грохотом распахнулась на перерыв, из аудитории с визгом вылетела женского пола костлявая с подпрыгивающими сиськами юная тварь, а за ней прыщавый дурак. Мурка шарахнулась, но мосластый прыщ кувалдой вмазался в нее, снес – ее завертело, и, жалко мявкнув, она впечаталась в стену. Лопатки хрустнули. Поползла вниз. Вышибло слезы.
Но тут взметнулось пространство, большой рыжий теплый скорей отлепил от ее стенки, огладил по лопаткам – и те оказались целые. Но как же больно-то! Рыжий потащил в сторонку, и бледный прыщ крабом убрался у него из-под ног и смылся вдоль стены. Вокруг, бессмысленно гогоча и причитая, толпились сочувствующие кобылы. Отстранив их, рыжий посадил Мурку на табуретку, еще погладил горячими руками по лопаткам, по плечам:
– Все цело? Где больно?
– Норм. – Она, сморгнув слезы, наконец перевела дыхание. – Выживу. Руки убери.
Он убрал. Зато его златовласая богиня придвинула табуретку, обняла за плечи, окутав нежным запахом лимончика и сказки, заглянула снизу в лицо:
– А мне можно?
Какая ж она была теплая и свежая. И душистая. И тоже – большая. Мурка выпрямилась было, отстраняясь, но лопатки заломило, и она опять съежилась. Тут козликом вывалился преподаватель из аудитории:
– …Что произошло-то, где травма?
– Да все нормально, Аксей Юрич, – златовласка, покрепче приобняв Мурку, прицельно улыбнулась: – Дети ж придурки, не рассчитал один, снес девочку. Ушиблась немножко, куда ей теперь рисовать.
– Да, но может…
– Мы проводим, она тут недалеко на Кирочной живет, мы ее знаем!
Мурка онемела.
– Смотри, Яна! Я на тебя надеюсь! – выдохнул препод и отступил обратно в свет, духоту и гам аудитории.
Через минуту ее рюкзак и сумка с папками оказались у златовласой Яны в руках.
– Идем отсюда, – велел рыжий. – Дитё, ты есть хочешь? Что едят гении?
– Кости талантов, – буркнула она.
– Умная. – Они переглянулись.
– Вы тоже, – огрызнулась она. – Знаете меня, да? На Кирочной живу, да?
– На Кирочной, ага. Мы отследили. Понимаешь, не хотим тебя отпускать, – откровенно улыбнулся рыжий. – Да не бойся ты. Пойдем, в кафешке посидим, ты ж голодная, как бродячая кошка. И тощая такая же.
– Мы объясним, что нам от тебя надо, – добавила Яна. – Но не здесь же, а то это секрет. Пойдем кушать.
Рыжего звали Шведом – фамилия такая. Бывает. Жил он в дорогущем, похожем то ли на крепость, то ли на фабрику новом доме у Невы, отделанном благородными, коричневыми европейскими кирпичами, с какой-то