Стокгольм времен Астрид Линдгрен. История повседневности. Татьяна ЧесноковаЧитать онлайн книгу.
шпили, флюгеры, урны и статуи. Крыши в Стокгольме покрывали черепицей, медными пластинами, шифером. Но чаще всего здесь встречаются железные крыши, традиционно черного или красного цвета.
Когда Спартак Мишулин, игравший нашего Карлссона в Театре сатиры, приехал в Швецию, он вместе с Астрид Линдгрен побывал в ее старой квартире на Вулканусгатан. В одном интервью актер вспоминал, что они позвонили в дверь, и им открыл человек по фамилии Карлссон. А работал новый жилец… трубочистом! Вот такие совпадения.
Трубочистов в Стокгольме много, хотя настоящим городом трубочистов, как правило, считается Копенгаген. Люди этой профессии объединены в Шведский союз трубочистов, существующий с 1915 года. Само же ремесло восходит к Средним векам. У шведских королей всегда были собственные трубочисты, ведь во дворцах случались и пожары, так что за трубами надо было следить. В Швеции издавна повелось устраивать праздник, после того как над строящимся домом возведена крыша (taklagsfest, taklagsöl). Если нет повода для беспокойства и волнений, то шведы употребляют такое выражение:»На крыше все спокойно» (Ingen fara på taket).
«Слово о крыше» – так многозначительно назвал свое эссе фотохудожник Владимир Березин, участник фотопроекта «В поисках Карлссона»:
«Крыша – слово в русском языке странное, шелестящее, будто трубочист, скатывающийся по жести к гибельному краю. В знаменитой истории про профессора, который, приехав в город Берн, не заметил цветок на окне, есть такой эпизод: профессора спрашивают на проваленной явке:
– У вас надежная крыша?
– А я живу на втором этаже, – не поняв, отвечает тот. <…>
Зато искусство долгих полетов освоил другой, настоящий швед – в меру упитанный мужчина в полном расцвете жизненных сил. И крыша у настоящего шведа была что надо – прочная, такая, что можно было поставить на ней домик с крылечком и зелеными ставенками»[17].
Конечно, можно и дальше развивать ассоциации с многозначным в русском и шведском языках словом «крыша», но следует вспомнить, что Карлссон – не единственный швед, который любил летать над крышами города. В самой шведской литературе существует устойчивый образ Стокгольма, увиденного с высоты птичьего полета, и Астрид Линдгрен продолжила эту традицию. Обратимся к другой известной шведской писательнице, Сельме Лагерлёф. Ее герой Нильс летит со стаей диких гусей через всю Швецию и, долетев до столицы королевства, сверху взирает на нее. Глава о Стокгольме в путешествии Нильса называется «Город, который плавает на воде». «Мальчик посмотрел вперед, но сперва ничего не увидел, кроме светлой и прозрачной дымки тумана, клубившегося над водой. Но потом он стал различать высокие башенные шпили и дома со множеством окон… Все строения, казалось, покоились на воде»[18]. Нильс видит внизу узкие заливы и бухточки озера Меларен, мелкие островки. «Когда город остался позади, туман рассеялся и берега, воды и острова стали отчетливо видны. Мальчик обернулся, надеясь получше разглядеть город, но он выглядел теперь еще необычнее.
Шведские новости. Москва: Посольство Швеции. 2001, май, N 2. С. 20.