Цена соли. Патриция ХайсмитЧитать онлайн книгу.
восемь пятьдесят в своей инкассаторской сумке, записала сумму на белой бумажной наклейке для конверта с квитанциями и переложила деньги, разделив их по достоинству, в ящик кассового аппарата.
К тому моменту из лифтов уже стали появляться первые покупатели. Они секунду медлили в нерешительности с растерянным, каким-то напуганным выражением лица, которое всегда бывало у людей, оказавшихся в отделе игрушек, затем начинали следовать каждый своим замысловатым курсом.
– У вас есть писающие куклы? – спросила женщина.
– Я бы хотела такую же, но в жёлтом платье, – сказала другая, подталкивая куклу к Терез. Терез повернулась и сняла с полки нужную куклу.
У женщины, заметила она, рот и щёки были как у её матери – рябоватые щёки под тёмно-розовыми румянами и разделяющий их тонкий красный рот, весь в вертикальных морщинках.
– А что, все куклы Дринкси-Ветси[1] – этого размера?
Искусство торговать тут не требовалось. Люди хотели куклу, любую куклу, для подарка на Рождество. Нужно было лишь нагибаться, выдвигать коробки в поисках куклы с карими глазами вместо голубых, звать миссис Хендриксон, чтобы та открыла ключом витрину, что она неохотно и делала, если была убеждена, что этой куклы не найти на складе. Нужно было лишь бочком пробираться через проход за прилавком, водружать куклу поверх горы коробок на упаковочном столе – а гора эта вечно росла, вечно готова была опрокинуться, сколь бы часто ребята-рабочие со склада ни подходили и ни уносили упаковки. Детей у прилавка почти никогда не было. Ведь кукол должен приносить Санта Клаус. Санта Клаус, представленный исступлёнными лицами и цепкими руками. И всё-таки должна же в них всех быть какая-то добрая воля, думала Терез, даже за неприветливыми напудренными лицами женщин в норке и соболях, женщин, которые обычно держались в высшей степени высокомерно и спешно скупали самых больших и дорогих кукол, кукол с натуральными волосами и сменной одеждой. В бедных-то людях безусловно была любовь. В тех, что ждали своей очереди, тихо спрашивали, сколько стоит та или иная кукла, и, с сожалением покачав головой, отворачивались от прилавка. Тринадцать долларов и пятьдесят центов за куклу всего-то в десять дюймов ростом!
«Возьмите её, – хотела сказать им Терез. – Она и правда чрезмерно дорога, но я дарю вам эту куклу. "Франкенберг" её не хватится».
Но женщины в дешёвых пальто и робкие, ёжащиеся в своих поношенных кашне мужчины уходили обратно к лифтам, по пути бросая тоскливые взгляды на другие прилавки. Если человек приходил за куклой, он не хотел ничего другого. Кукла была рождественским подарком особого рода, практически живым, почти ребёнком.
Детей почти никогда не приводили, но время от времени кто-то появлялся – как правило, девочка (очень редко – мальчик), крепко держащаяся за родительскую руку. Терез показывала малышке кукол, которые, как она полагала, могли ей понравиться. Она была терпелива, и в конце концов одна из кукол вызывала
1
Кукла, которая «пьёт» из бутылочки и «мочит» подгузник.