На ладожских ветрах. Юрий КолонтаевскийЧитать онлайн книгу.
Ну хорошо, ребята сделают свое дело, останутся целы. Ты защитишься, Карякина оправдается за ошибки в проекте. Все вроде бы встанет на свои места… Но скажи мне, только честно, а подвернись тебе такой же вот шаткий случай, не занесет ли тебя, как нынче заносит? Твоя проба – только первый приступ, как пойдет серия, сам господь Бог не скажет. Ложь ляжет в основу большого дела. А ведь Виктор не станет людей вводить. Никакой райком вместе с горкомом его не заставят. Получится, что ты сделал, а он не сумел. Его примутся крыть на всех перекрестках… Знаешь, я не стану скрывать, что ты сознательно пошел на серьезнейшее нарушение, попросту надул… Ты не только нам свинью подкладываешь… Почему?
З а м я т и н . Пойми, я здесь давно ничего не решаю.
Н и к о л а й И в а н о в и ч . А я так уверен, что твоя затея. Директору не до тебя, у него своих забот выше крыши. Ближайшая коллегия для него будет последней…
З а м я т и н . Вон оно что… Новая метла метет?.. Ты решил начинать с разгона старых кадров. Не прогадай.
Н и к о л а й И в а н о в и ч . Я сам себя разогнал бы с удовольствием. Устал. А теперь еще это предложение. Я откажусь. Не по Сеньке шапка…
З а м я т и н . Напрасно. Высокая должность, перспективы…
Н и к о л а й И в а н о в и ч . О чем ты говоришь, какая должность… Гонять взашей директоров предприятий, отстаивать финансирование, фонды… А ты знаешь, что меня до сих пор не реабилитировали? Не извинились за исковерканную жизнь, за двадцать лет… в наморднике… Теперь еще и ошейник добавить намерены…
З а м я т и н . А ты обращался насчет реабилитации?
Н и к о л а й И в а н о в и ч . Черта с два стану я обращаться. Я что, виноват в чем-то и должен просить прощения? Передо мной должны извиниться, должны попросить у меня прощения, и не только у меня, у всех нас… зэков поневоле… И, если даже представить совершенно невероятное, что у меня попросят прощения, я не прощу. Никогда. За такое – прощения нет. Никому. Ни тем, кто выбивал из меня показания, ни тем, кто гноил меня эти годы, ни тем, кто теперь орет, что восстановлена справедливость и мне разрешено не только выезжать в центральные города, но и жить в них. Справедливость, Ваня, не восстанавливают. Задним числом не восстанавливают. Запоздали малость.
З а м я т и н . Это так… к сожалению.
Н и к о л а й И в а н о в и ч . А как с документацией? Ведь ты обязан упомянуть о людях… Будут же люди при процессе.
З а м я т и н . И не подумаю. Я, Коля, вот что скажу тебе… Я почувствовал… словом… дела мои плохи, если я и на этот раз дам маху…
Н и к о л а й И в а н о в и ч . Я же говорил: ва-банк. Но в нашем деле…
З а м я т и н . В нашем деле нельзя, согласен. Так ведь нет иного выхода…
Н и к о л а й И в а н о в и ч . Это тоже не выход.
З а м я т и н . Но все же лучше, чем ничего.
Н и к о л а й И в а н о в и ч . И здесь боишься. Ну что ж… Не хотел вспоминать… вынуждаешь. Когда-то был момент в нашей жизни, помнишь?.. Он мучит меня до сего дня. Взяли Бодягина, пришили ему подкоп под угол мастерской. На самом деле Бодягин тянул дополнительный кабель. Действительно, рабочие выкопали траншею от кабельного колодца до угла здания – по прямой, сэкономили метров пять. А вот оформить документацию, как положено,