Только дворецкий, или Убить, но не по-английски. Максим АфанасьевЧитать онлайн книгу.
про пастухов я ничего не знаю, я считал, его прилежным студентом, изучающим право в Кембридж. Хотя я слышал, его стремление к наукам последний год все слабее, а успеваемость оставляет желать лучшего.
– Папа ты как всегда слишком строг к нему. Просто у него сейчас не лучший период. Ты же знаешь, он умен, он сам поступил в университет, и он… он очень хороший молодой человек. Он даст любому студенту фору, – добавила она.
Кэтлин замолчала, а я чувствовал, как ее слова иголками впились мне прямо в сердце.
– Кэтлин, дорогая, что за выражения…
– Кстати, я его пригласила, ты же не будешь против?
– Ты могла бы спросить меня. Сегодня мой день, ты не находишь? – тут брови мистера Оулдрижа грозно сошлись на переносице.
– Твой, папочка, конечно, твой, – беззаботно ответила дочь и повернулась к Алфорду. Намереваясь заменить на столе очередное блюдо, он тихо подкрадывался сзади.
– Милый Алфорд, ты ведь не забыл мою просьбу не убирать пустые бутылки? Дейв обещал научить меня стрелять из револьвера.
Вместо ответа Алфорд грохнул об пол целый поднос грязной посуды. «Прошу прощения», – тихо произнес он.
– Господи, что за несносный ребенок, – мистер Оулдридж обреченно вздохнул и уткнулся в тарелку. Он был немного туг на ухо, поэтому и бровью не повел на грохот за его спиной, тогда как все остальные встрепенулись как птицы.
– В такую погоду, вы рискуете застрелить кого-нибудь из соседей.
Это инспектор Пикок предпринял очередную попытку ввернуть в разговор что-нибудь остроумное. Видимо шутка показалась ему слишком тонкой, и он посчитал необходимым добавить:
– Такой ветер, что и самого стрелка может сдуть.
Помимо глухоты отец Кэтлин еще и плохо видел, а очки отказывался носить, поэтому шутка Пикока прозвучала крайне неуместно.
Мистер Оулдридж не очень-то жаловал Дейва Тревора, но с дочерью сладить было нелегко. Хоть Дейв и был всего лишь одним из многочисленных друзей Кэтлин, я безумно ревновал. Тот факт, что он не выказывал к ней каких-то нежных чувств и вел себя с ней вполне по-дружески, меня не останавливал. А тут еще эти бутылки. Когда это они успели договориться стрелять по бутылкам.
После ужина переместились в гостиную. Женщины пили шампанское, мужчины кофе и виски, курили сигары. Я развлекал гостей карточными фокусами.
Посреди комнаты стоял стеклянный журнальный столик. Гости расположились вокруг на диване и в креслах. Кто-то стоял у камина.
Я перетасовал карты, показал их гостям, раскрыв веером. Потом убрал их в коробочку. Коробочку я держал перед собой двумя пальцами, демонстрируя зрителям, но рука начинающего фокусника дрогнула, и коробочка упала. Пунцовый от стыда, я полез под журнальный столик.
– Мистер Оулдридж, прошу, возьмите одну карту, не показывайте мне. Вы должны запомнить ее. Покажите кому-нибудь еще, так чтобы я не видел. Запомнили? Отлично. Теперь покажите карту всем! Назовите ее вслух!
– Восьмерка пик, – сказал