Светлые коты. Татьяна Александровна ЯшинаЧитать онлайн книгу.
через «не могу».
Я правда сейчас лопну. Некуда! Не лезет.
– Это что еще за фокусы? – подключается тяжелая артиллерия – прабабушка. Ее могучий бас вызывает во мне дрожь. – Не будешь есть – не вырастешь! Смерти захотел?
Ей-то хорошо – она давно выросла, и ввысь, и вширь. А я сейчас лопну.
«Да лучше уж умереть!» – думаю я. Но сказать не решаюсь. Мал еще. К тому же, кажется, я нашел в себе силы съесть еще немного. Прабабушка довольна.
Скорей бы вырасти! Хотя бы как старшие братья – тонконогие, тонкошеие, но уже перешагнувшие рубеж, когда на каждом шагу подкарауливает смерть. Даже если их изуродуют, сделают обрезание – искалеченные тела выживут. Нередко век у таких очень долог, кто-то даже считает обрезание подарком судьбы… Но лично я предпочитаю сразу. Чем жить таким. Служить ежечасным мучительным напоминанием. Лучше пусть раз – и все. Чтоб ничего не осталось.
Как от моей сестренки. Она была совсем крошкой, когда ее убили. Пушистая макушка, гибкое тельце, тонкие пальчики… Самый лакомый кусочек. Запереть бы ее и других малышей в несгораемый сейф. И держать там, пока не вырастут. Но это невозможно – детям нужно солнце, свежий воздух.
Взрослым смерть не грозит – максимум нанесут увечья. Легкий вред здоровью, как говорится. Вообще-то полиция должна защищать нас, но… В мегаполисе столько всего происходит. За всем не углядишь.
Как ни заслоняли ее мои тетки и бабки, как ни прятали – сестренку заметили. В самую черную, длинную, морозную ночь за ней пришли. Хватило двух ударов.
Ее убийца спрятал в сумку туристский топорик, взвалил трупик на плечо и ушел. Пушистая макушка раскачивалась в такт его шагам и вскоре пропала во тьме, едва расцвеченной скачущими огнями гирлянд в окнах окрестных хрущевок.
Вокруг нашего парка в основном советская застройка. Так что скорей перерасти низкие потолки – самый надежный способ выжить.
Надо поесть. И вырасти. До Нового года еще далеко.
Не время для медведей
Будь он мутантом, его бы только стерилизовали.
Но мутантом он не был, хотя его глаза… Нечеловеческие какие-то. Он объяснял это тем, что его семья попала под радиоактивное облако. Но облучились не сильно, всем поставили вторую категорию, даже не третью. Значит, мутагенный уровень не превысил норму.
Хотя все это ложь – и объяснения про мутагенность, и вторая категория. И звали его по-настоящему не так. Хотя похоже. Но в моих мыслях он все равно со своим старым, ненастоящим именем.
У меня тоже вторая категория, как и у всей нашей группы.
У нас за год не было ни одного Дисциплинарного Взыскания, мы всегда занимались тем, чем положено. В игровое время положено знакомиться с устным народным творчеством – мы и знакомились.
Мы рассказывали сказки – кто какую вспомнит. Говорят, раньше сказки слышали от бабушек, но после Великого Восстановления Справедливости бабушек не стало: некоторые эгоистки умирают сами, а остальных отправляют на Пищевую станцию.
Словно крыса