Куколка. Генри Лайон ОлдиЧитать онлайн книгу.
решил пройтись пешком. Времени до вечерней арены у нас в избытке, а к дому Юлии, судя по карте, не более получаса ходу. Развеемся, город посмотрим…
Вскоре он пожалел, что не взял такси.
В квартале брамайнов царила толчея. Началось столпотворение незаметно: смуглые, благожелательные люди выходили отовсюду – из домов, магазинов и лавок. Они никуда вроде бы не торопились. Мало ли зачем уважаемому человеку приспичило оставить четыре стены и выбраться на свежий воздух? Вежливые, они извинялись, стараясь никого не толкнуть; деликатные, если и прижимались к тебе, то быстро норовили юркнуть в сторону – и вскоре Лючано оказался намертво притиснут к стене «улья», а улицу запрудили брамайны Эскалоны.
Они ничего не делали – просто стояли.
Казалось, над кварталом только что кричали сирены гражданской тревоги. Но ни тени озабоченности не возникло на лицах брамайнов. Счастливые, приветливые, они чего-то ждали, тихо перешептываясь на родном, певучем языке.
– Прошу прощения! Разрешите!..
Работая локтями, Лючано стал пробираться к улочке, огибавшей ритуальное здание с куполом из нефрита. «Храм» располагался на окраине квартала – дальше, за крайним «ульем», опять начинался район помпилианцев. С облегчением он заметил, что следом, подстраиваясь в кильватер, на свободу стремится багровый от натуги техноложец – судя по одежде, напичканной гаджетами, ларгитасец. Обождав нечаянного спутника, Лючано двинулся вперед с удвоенной энергией – в компании он чувствовал себя уютнее.
Кто их знает, этих брамайнов? Вот они улыбаются, а вот уже и не улыбаются…
Миновав крошечный ресторанчик, откуда так пахло специями, что хотелось чихать, беглецы оказались совсем близко к розовому мрамору ступеней «храма». Здесь толпа стояла не слишком плотно, раздваиваясь на манер ножниц. Обрадован, Лючано ринулся было в наметившийся просвет, но ларгитасец придержал его за воротник.
– Туда нельзя. Обидятся. Пересечь святой путь – к несчастью…
По ступеням спускались восемь молодых, голых по пояс брамайнов, неся на плечах широкую платформу. Чувствовалось, что парням тяжело. Лица налились кровью, торсы блестели от пота. Сперва Лючано удивился: энергии восьми «толкачей» хватило бы запустить платформу в стратосферу. Но вскоре заметил: носильщики, потея от напряжения, аж светились гордостью – вот, значит, тащим, на горбу, как древние предки в начале эволюционного пути!
Он поднял взгляд и едва не лишился чувств.
С платформы, с высоты резного трона, ему улыбалась Сунгхари.
Рабыня-брамайни сидела, неестественно выпрямив спину. Ее словно нанизали на пластиковый стержень. Правую руку женщина приподняла в благословляющем жесте. Завернута в многослойные, яркие одежды, Сунгхари походила на куклу. Чем дольше Лючано смотрел на рабыню, тем яснее на ее лице, более темном, нежели обычно, проступала улыбка – хотя уголки рта были скорее опущены вниз.
Он дорого дал бы, чтобы никогда не видеть этой улыбки.
Живые люди так не улыбаются.
Так усмехается вечность.
–