Эпидемия безбрачия среди русских крестьянок. Спасовки в XVIII–XIX веках. Джон БушнеллЧитать онлайн книгу.
Апраксины, а также Нижегородская епархия – отпустили девушек замуж97. В первой половине XVIII в. так поступало подавляющее большинство именитых дворянских семей.
Выводные, взятые мной из нотариальных записей и отпускных грамот и показывающие явную тенденцию к росту, требуют поправки на денежную инфляцию. В период с 1701 по 1730 г. средние цены на зерно и промышленные товары удвоились. Цены 1730-х и 1750-х гг. были почти одинаковыми, хотя в промежуточные годы они сначала немного поднялись, а потом немного опустились98. Иначе говоря, размер вывода, который в 1720-х составлял 1 или 2 рубля, идя в ногу с инфляцией, должен был вырасти до 1,5–3 рублей. В некоторых уездах так и произошло, в некоторых нет, то есть в реальном выражении брать невесту со стороны стало обходиться дешевле. На фоне самой разнообразной динамики цен в разных уездах надежнее всего заключить, что в общем-то с начала по середину XVIII в. размер выводных с учетом инфляции не изменился или чуть снизился.
Хотя я предполагаю, что некоторые дворяне отказывались отпускать молодых крепостных женщин из своих вотчин в уездах на севере от Оки, мне не встретилось доказательств таких отказов, кроме вотчинных инструкций 1718 и 1719 гг. Шепелева и Черкасского. В Рязанском уезде, с другой стороны, хотя женщин отпускали в связи с замужеством, владельцы некоторых крупных вотчин не позволяли своим женщинам выходить замуж за пределы своих владений. Эти сведения извлечены не из вотчинных инструкций, а из ревизских сказок 1762–1763 гг. Это была первая ревизия, в которой учитывались женщины, и переписчикам было наказано записывать их возраст и – с целью отследить цепочку собственников – их родные деревни, а у крепостных душ – их предыдущих владельцев. В Константиново, на южном берегу Оки, где права собственности были поделены между несколькими семьями, самая крупная доля в 1762 г. принадлежала Семену Нарышкину. Из 99 нарышкинских замужних и вдовых крепостных женщин 97 родились не просто в Константиново, а именно в части деревни, принадлежавшей Нарышкину; две другие были привезены из отдаленных нарышкинских вотчин. Одна-единственная женщина старше 20 лет никогда не была замужем; возможно, причиной были серьезные физические недостатки99. Практически все вступили в брак до 1762 г.; нарышкинских женщин, по-видимому, принуждали выходить замуж в своей вотчине с 1720-х гг. Я подозреваю наличие принуждения, потому что, будучи предоставлены сами себе, некоторые из нарышкинских женщин вышли бы замуж за мужчин из других частей Константиново и из других сел в округе. В таком случае некоторым нарышкинским мужчинам пришлось бы находить себе жен в других вотчинах, но их, по всей видимости, принуждали жениться в своей, если там имелись бракоспособные женщины.
Такая же ситуация наблюдалась в обширном имении Волынских, пересекавшемся с владениями Семена Нарышкина: в доле с. Константиново, принадлежавшей Егору Волынскому, 23 из 24 волынских жен родились в волынских вотчинах; только одна была привезена из чужого имения. Примечательно, что в четырех селах (или частях сел), составлявших волынские владения, было 128 женатых
РГАДА. Ф. 1290. Оп. 1. Д. 193. Л. 9–11, 13–14, 17, 19–25, 27–31, 34–40.
РГАДА. Ф. 350. Оп. 2. Ч. 2. Д. 2616. Л. 485–574. Я не включил в расчеты ни дворовых, ни группу – в основном холостых – мужчин в конце сказки; последние были, похоже, либо дополнительными дворовыми, либо крепостными, недавно переселенными в Константиново из каких-то других владений Нарышкиных. В 1792 г. из 150 взрослых женщин в этой части Константиново (принадлежавшей в то время Голицыным) только 2 – в возрасте 26 и 28 лет – не были замужем, и обе были калеки (ГИМ ОПИ. Ф. 17 (Голицыны). Оп. 1. Д. 2503. Л. 16–28).