Багдад, до востребования. Хаим КалинЧитать онлайн книгу.
но со временем, по мере того как болезнь прогрессировала, в объемной связке ключей ведомства уже путался…
Как бы там ни было, Семен Петрович свято верил, что с пагубной привычкой он рано или поздно распрощается, наступи лишь удобный или, наоборот, нестерпимый для самовосприятия момент. Последняя установленная им, отодвигающая внутренний переворот межа: когда жизнь наладится… Однако все вокруг говорило о том, что разбушевавшаяся эпоха, вырывающая шатер государства с колышками, его печень переживет…
Отяжелевший в чертах и чувствах Талызин вдруг остервенело взметнул руку и со всего маху влепил кулаком в гардину, простонав: «Ну почему, почему так паскудна жизнь?!» Прикрывая веки, в полном опустошении опустил голову.
Окажись в кабинете самый никудышный врач-нарколог, не раздумывая, вынес бы диагноз: никаким конфликтом с социумом или, на худой конец, с близкими здесь и не пахнет, а налицо – заурядный алкогольный психоз. Прознав же общественный статус больного – весьма завидный у Семена Петровича – забил бы тревогу: опасность суицида, проистекающая из столкновения интеллекта с немочью преодолеть никчемную, загнавшую в тупик слабину. И, разумеется, призвал бы на подмогу психбригаду.
Переживший и впрямь суицидальное, хоть и мимолетное, помутнее рассудка Талызин меж тем сводить счеты с жизнью пока не собирался, притом что дико от запоя устал. Метнувшись к столу, он нажал на селекторе кнопку «Приемная». Тяжело дыша, обратился в микрофон:
– Галя, Эдик где?
– Эдик? А он в гараже – стартер барахлит. До обеда на ремонте, – сообщила секретарша.
– Тогда вызови такси.
Наступила тишина, даже извечные потрескивания связи запропастились.
– Галя, что-то не так? – напомнил о себе Талызин, улыбаясь уголками рта. Прекрасно понимал, отчего секретарша проглотила язык. Запивая, он до сих пор в половине одиннадцатого утра со службы не снимался. Максимально, на что отваживался, – профилонить концовку рабочего дня. Так что, дав в столь ранний час тягу, он перекладывал всю махину хозяйства на хрупкие Галинины плечи. А поскольку ни одну производственную проблему та решить не могла, само собой напрашивалось: обрекает на муки отбиваться от начальства и всевозможных просителей, его выгораживая. Пусть снисходительность к женским уловкам подспорье…
– Может, лучше чай заварить? Крепкий-крепкий! – скорее взмолилась, нежели предложила секретарша. Загулы шефа, ее, нормальную, наделенную от природы острым охранным инстинктом женщину, да еще, как это нередко случается в отношениях «мудрый начальник-подчиненная», в него влюбленную, выматывали больше, чем самого Семена Петровича.
Талызин в душе рассмеялся, сказав:
– Мой случай, Галина, это – голая химия, такого реактива, как чай, в ней нет. Ладно, вызывай такси, – главный инженер вновь рассмеялся, но уже вслух.
Семен Петрович