Московские бульвары: начало прогулки. От станции «Любовь» до станции «Разлука». Николай ЯмскойЧитать онлайн книгу.
стен была «белокаменной». Словом, того самого колера, что издревле празднично доминировал в «элитном» московском градостроительстве. Ибо так уж издревле на Руси повелось, что у «белых» людей даже застенок белый.
Столичные рецидивы «точечного самостроя»
Пока стараниями Каменного приказа демонтировали стены и ровняли рельеф, не очень-то уповающие на верховную милость обыватели и «муниципалы» тоже не зевали. Да так, что когда дело дошло, собственно, до обустройства бульваров, большая часть отведенной под обсадку полосы оказалась застроена как казенными, так и партикулярными, то есть частными строениями. По этой причине сложилась в чем-то схожая с нынешними градостроительными реалиями ситуация. Сносить казенную недвижимость у московских властей рука не поднималась. А владельцы же частных зданий, разумеется, всеми правдами и неправдами сопротивлялись реализации проекта. В результате столь дружного саботажа дело так забуксовало, что все созданное в период с 1782 по 1784 год уложилось лишь в кое-как обустроенный отрезок от Никитских до Петровских ворот. Именно здесь самострой был впервые повержен, вал срыт, ров засыпан. Полного триумфа, однако, все равно не случилось. Это ведь только в какой-нибудь Франции стену снесли и сразу в бульварной зоне зеленеть начало. А в России – любое, даже хорошо апробированное другими народами, ноу-хау часто пасует перед неистребимыми в веках «авось да небось». Ну натыкали кое-как на выправленной и выровненной дистанции два ряда березок. А они помучились, помучились да и зачахли…
Флора цвета пыльного хаки
Неприхотливые москвичи по такому бульвару все равно гуляли. Но переиначив его в «гульвар».
А как же? «Коль люди на нем гуляют, стало быть, «гульвар» и есть!»
В настоящие бульвары эта притоптанная ногами пыльная полоса стала превращаться лишь в конце XVIII века, при Павле I. Тогда на них более или менее обозначились аллеи, деревья и кустарники. А заодно закрепилось и название. Причем почти на языке оригинала.
Далее все с таким трудом достигнутое разом смел ужасающий пожар войны 1812 года. После чего потребовалось восемь лет упорных трудов, чтобы в конце концов полностью протянуть не без приключений дожившую до наших дней бульварную цепь.
Однако поначалу пышной зеленью она все равно не закудрявилась. А в жаркую, сухую пору деревья вообще стояли серыми от пыли: поливать бульвары почему-то никому тогда в голову не приходило.
Положение обязывает
Диссонанс стал просто вопиющим, когда на месте полностью выгоревших в период наполеоновской оккупации кварталов появилось множество дворянских особняков в стиле ампир с почти обязательным портиком посередине. В обрамлении таких красавцев (некоторые из них ухитрились дожить до наших дней) содержать бульвары в упадке стало просто неприличным. Переживший в 1862 году это жгучее чувство стыда московский генерал-губернатор распорядился провести внезапную и обстоятельную ревизию. По ее результатам бульвары