Буриданы. Чужая война. Калле КасперЧитать онлайн книгу.
довольно солидно застроенного Нарвского шоссе можно было видеть убогие лачуги. Самым интересным тамошним заведением был пивной зал, в котором Тимо иногда, по дороге из школы на соревнования, покупал бутерброды. В маленьком помещении за высокими круглыми столиками толпились мужчины, в воздухе висел густой дым, который можно было принять за утренний туман, если бы он не вызывал кашель. В больших кружках желтел отстоявшийся напиток и от стены к стене переливался ровный гул голосов, все это было намного грубее утонченной атмосферы кафе, но, с другой стороны, и манило тоже, как вообще все низменное. От пивнушки на север местность интереса не представляла, там был порт и, следовательно, море, зато на восток Тимо ходил, или, вернее, ездил на трамвае номер один или номер три, довольно часто, потому что от их конечной остановки начинался Кадриорг. Создал этот парк, как Тимо недавно прочел в учебнике, русский царь Петр Первый для своей жены Екатерины, имя которой эстонцы превратили в удобное для них Кадри. Учебник делил царей на прогрессивных и ретроградных, Петр, которого звали Великим, принадлежал к первой группе, он остриг у бояр бороды, ездил в Голландию учиться морскому делу и «выломал» через Балтийское море «окно в Европу». Сколько стекла разбилось, подумал Тимо, и пришел к выводу, что, наверно, поэтому в Таллине и дует такой сильный ветер, что «окно» осталось открытым. Сам Петр успел в Кадриорге построить лишь малюсенький охотничий домик, ненамного больше сарая, такого, в котором бабушка Тимо держала дрова, но следующие цари и царицы продолжили почин, воздвигли замок, превратившийся сейчас в художественный музей, вырыли несколько прудов, по которым плавали лебеди хищного вида, и «завели» солнечные часы, почему-то никогда не показывающие правильное время. Позже в парке появилась сцена для концертов, теннисные площадки, спортзал общества «Динамо» и памятник матросу Евгению Никонову, героически павшему при защите Таллина от фашистских захватчиков. Был тут и стадион, где Тимо смотрел футбольные матчи и прочие состязания. Иногда они совпадали с соревнованиями по теннису, и тогда Тимо, как настоящий Буридан, мучительно размышлял, что предпочесть; обычно побеждал теннис.
Таким образом, Тимо не имел ничего против летнего Кадриорга, зато зимний он ненавидел, потому что с уроков физкультуры их в эту пору отправляли в парк кататься на лыжах. Тоже мне удовольствие, сперва таскать лыжи, потом до седьмого пота ковылять по рыхлому снегу, и в конце концов добираться, опять с лыжами на плече, обратно до дома – хорошо, если удавалось простудиться и парочку дней проваляться дома.
В самом дальнем конце парка находился зоопарк с облезлыми бурыми и белыми медведями, плюющим верблюдом и мерзко воняющим террариумом. У всех зверей, волка в том числе, были такие жалкие морды, словно их морили голодом; сохраняла оптимизм лишь белка, которая, надеясь на лучшее, свободное будущее, добровольно крутилась в колесе.
С Кадриоргом у Тимо был связан и неприятный инцидент: как-то темным зимним вечером