Тяжесть венца. Симона ВиларЧитать онлайн книгу.
завозилась и задела головой скулу Анны. Молодая женщина невольно охнула от боли. Ричард, однако, довольно чувствительно ударил ее! Анна вдруг рассердилась. Да как он смел! Он повел себя, как обычный мужлан, сбросивший маску воспитанности.
– Матушка, вы станете супругой Ричарда Глостера?
«Я просила, чтобы мне был дан знак. И вот – пришла Кэтрин».
– Тебе хочется этого, дитя мое?
– Да! О да! Я так давно мечтала, чтобы это произошло!
– Разве ты уже забыла отца, Кэтрин, что хочешь назваться дочерью герцога?
– Матушка! Что вы такое говорите?
Кэтрин едва не вскочила от возмущения.
– Мой отец был самым сильным и прекрасным рыцарем во всем христианском мире, и я каждое утро и вечер поминаю его в своих молитвах, так же как и братца Дэвида. Но, матушка, вы не должны дурно думать обо мне. Ведь даже мать Эвлалия говорила, что если вы не примете здесь постриг, то самое лучшее для вас – стать супругой милорда герцога.
Анна глубоко вздохнула.
– Спи, дитя мое.
– Но вы не ответили мне!
«Вы знаете, как мы с девочкой привязались друг к другу, – вспомнила Анна слова Ричарда. – Я бы и к собственной дочери не испытывал большей нежности».
– Да, дитя мое. Возможно, так и будет.
Она почувствовала, как Кэт поймала в темноте ее руку и поцеловала.
– Благослови вас Господь, мама!
Анна ощутила горечь. Филип прислал к ней Кэтрин. Что ж…
«Все будет так, как решили вы с Кэтрин», – мысленно произнесла она в темноту. Она почти не слушала лепета дочери о том, как будет хорошо, когда герцог Глостер заберет их обеих в Понтефракт. Анна наперечет знала все ее мечты: белый пони, обезьянка, умеющая танцевать павану, ларчик для одежды, начинающий играть музыку, как только откроешь крышку, и даже огромная чудная рыба дельфин в бассейне, которая умеет стоять на хвосте.
Кэтрин вскоре умолкла, прижалась к матери, и по ее ровному дыханию Анна поняла, что девочка уснула.
Гром прогрохотал где-то вдалеке и рассыпался, затихая. Анна тихонько коснулась губами щеки дочери. Стараясь не разбудить ее, она высвободилась из сонных детских объятий и, укрыв дочь, вышла из кельи на галерею. Было тихо, лишь шелестел дождь да порой позвякивал цепью под навесом Пендрагон. В бледном свете зарниц видны были косые струи дождя да пузырящиеся лужи у статуи святого Мартина.
«Поистине брак не имеет ничего общего с любовью, – размышляла Анна. – И Ричард прав, когда говорит о нем, как о сделке. Супружество всего лишь одна из сторон жизни, любовь – другая. И если однажды я соединилась перед алтарем с тем, кого любила, то я должна лишь благодарить Бога и всех святых за дарованные мне счастливые дни и покорно нести далее свой крест».
Дождь неожиданно закончился, лишь из водостоков с журчанием бежала вода. Внезапно Анна различила приближающийся топот копыт на каменистой тропе, ведущей из долины к монастырю. Ее это не удивило. К Ричарду часто являлись гонцы, иногда он даже среди ночи покидал Сент-Мартин. Сейчас она подумала лишь о том, что гонцу довелось совершить не самое приятное