Пенелопа пускается в путь. Гоар Маркосян-КасперЧитать онлайн книгу.
кинула Пенелопа надменно. – По-твоему, я должна шлепать по Лувру в кроссовках? Как деревенщина!
– Да кто там на тебя смотреть будет? Лувр полон бродяг в теннисках, вьетнамках и вовсе босиком. Правда, сейчас сезон другой, но наверняка найдется масса людей не просто в кроссовках, а в рваных кроссовках.
Озадаченная Пенелопа воззрилась на сестру. Вообще-то говоря, в последние годы и она предпочитала обувь поудобнее, не на шпильках, но ныне вырядилась в элегантные сапожки на довольно высоких каблуках, не могла и вообразить себе, что промарширует по Европе, как рядовая советской армии… осталось только портянки на ноги накрутить!.. Собственно, что такое удобная обувь, это миф, обувь и должна быть неудобной, будь она удобной, все покупали б одну-единственную пару и носили бы, носили, носили, и все обувные фабриканты вылетели бы в трубу, маленькую, медную, вперемешку с нотами, то есть звуками, до-ре-ми и крошечный, судорожно дергающий ножками перепуганный капиталистик… что-то тут не так, к медным трубам непременно прилагаются огонь и вода, видно, это другая труба, большая, заводская, извергающая клубы черного дыма, неважно, все равно никто в нее даже соваться не собирается, не что вылетать… И потому ты покупаешь одну пару, другую, пятую, десятую в надежде, что следующая окажется удобной, но надежды напрасны, первые натирают пятку, вторые мизинец, третьи давят на большой палец, четвертые на подъем и так далее, приходится держать целую коллекцию, чтобы пока сходит мозоль на мизинце, натирать волдырь на пятке, пока забудет о пережитых муках большой палец, погрузить в испанский сапог подъем, словом, лавировать меж мозолей и волдырей. Есть, правда, обувь, которую продают в качестве удобной, но, во-первых, она безобразна, как смертный грех, а во-вторых, прежде чем осведомляться о ее цене, следует запастись валидолом, адельфаном, кордиамином и прочая, поскольку в цену эту заложена стоимость всех тех десяти и более пар, которые рискуют оказаться некупленными… Между тем, вполне возможно сконструировать обувь и удобную, и красивую, но тогда придется отказаться от моды, потому что подобные туфельки должны более или менее повторять очертания ступни, а значит, прощайте, острые носы а также квадратные и круглые, да и каблуку придется пребывать не слишком высоким и тонким, словом, один фасон на все времена, и никакого ежегодного выбрасывания-покупания миллионов новых туфель-ботинок-босоножек, так что к такому наглецу-конструктору обувщики подослали бы не одного киллера, а целую дивизию, снарядив их разве что не атомной бомбой, и то потому, что последнее грозило бы потерей слишком большого количества потенциальных приобретателей… Но неужели, остановила Пенелопа неудержимый полет своей фантазии, мы так постарели, что готовы носить из года в год все ту же обувку, пусть разного цвета, но с однообразно овальным носом и на каком-то пятисантиметровом каблуке? Под «мы», естественно, подразумевались не массы, не демос и уж никак не охлос, а сама Пенелопа, и даже не ее величество царица Итаки, но почему, спрашивается, всякие президенты могут говорить о себе во множественном числе и даже в третьем лице, а она нет?.. И однако об обуви.