Боярыня Морозова. Владислав БахревскийЧитать онлайн книгу.
ли? – голову положили Петру Тихоновичу на грудь и не убирали тела до глубокой ночи.
В тот же день новое правительство заплатило стрельцам то, что сэкономил на них Морозов. Было дадено каждому по восьми рублей.
Начальником Большой казны, Стрелецкого приказа, Приказа иноземного строя стал Яков Куденетович Черкасский.
Борис Петрович Шереметев поставлен был у раздачи денег.
Казанский и Сибирский приказы отдали в управление князю Алексею Мышецкому.
Во Владимирский судный приказ сел Василий Борисович Шереметев, в Московский судный – князь Иван Хилков…
Все земли у Бориса Ивановича Морозова были взяты в казну, а поместье Траханиотова, подмосковное село Пахово, передали во владение Илье Даниловичу Милославскому.
Жене убиенного Назария Чистого на поминки дали пятьдесят рублей.
Царь и народ
Плещеев и Траханиотов казнены, стрельцам заплачено – можно и народу показаться. Царь с патриархом и боярами вышел на Красную площадь. Поцеловав образ Спаса, Алексей Михайлович сказал:
– Скорблю и плачу о том, что безбожники Плещеев и Траханиотов совершали такие неслыханные злодеяния. Смерть свою они заслужили черными делами. Ныне на все начальные места назначены благочестивые люди, которые будут управлять народом кротко и справедливо. И будут они править под моим царским бдительным оком. Во всем буду как отец Отечества!
– Бог да сохранит на многие лета во здравии твое царское величество! – закричали люди, кланяясь царю.
Но раздались и другие возгласы:
– Морозова выдай! Главного виновника не прячь от нас!
Алексей Михайлович всплеснул руками.
– Да лучше уж меня убейте! – И заплакал. – Не могу я вам Бориса Ивановича на лютую смерть отдать. Много за ним вины! Только не во всем же он виноват. Мой дорогой народ! Люди! Я еще ни разу ни о чем вас не просил, а теперь нижайше прошу исполнить мою единственную просьбу: простите Морозову его проступки. Морозов отныне выкажет вам все доброе, что есть в его душе. Мой батюшка, умирая, завещал Борису Ивановичу быть мне за отца. С малых лет он учил меня доброму и разумному.
– Бог да сохранит на многие лета во здравии твое царское величество! – второй раз воскликнули одни, а другие выказали сомнение: – Да ведь как Морозову простить, когда он всю Москву сжег?
Плача, государь подошел к золотому кресту, который держал патриарх Иосиф, поцеловал крест и поклялся:
– Сошлю Бориса Ивановича на край государства! Никаких должностей отныне и никогда впредь занимать ему будет не дозволено. Богом вас заклинаю, люди, подарите мне жизнь воспитателя моего!
– Да будет то, что требует Бог да его царское величество! – согласились москвичи.
Жизнь Бориса Ивановича Морозова была спасена, и уже на следующий день он послал из своих дворовых людей кого за лесом, кого за кирпичом и уже успел переманить к себе на пожарище лучших строителей.
Ладно бы хозяйством занимался – так нет! В тот же день явился в Думу. Разгневанный Яков Куденетович Черкасский послал к нему