Рома едет в Кремль. Роман ТрахтенбергЧитать онлайн книгу.
мне сначала расскажешь, как до жизни такой дошла, а потом я тебе расскажу, как из этого дерьма выбраться…
– Из клоаки, я бы сказала. А пивка вы мне не купите ли? А то на сухаричек-то и рассказ сухеньким будет, как в памперсах…
Уже минут через пять Рогалик сидела, потягивая пиво, естественно, прямо из горлышка. И рассказывала мне о том, как последние несколько лет полностью изменили ее жизнь, до определенного момента спокойную и обеспеченную…
– А началось все с того, что я развелась с мужем. И муж-то был ничего себе, на двадцать лет старше, денег зарабатывал прилично, по девкам не бегал, вот только два его качества меня смущали. Первое – прижимистый он очень, пока получишь от него хоть копейку, с ума сойти можно. А второе – своих обещаний часто не выполнял. Пообещает, например, часы «Вашерон Константин» купить, а отделается в лучшем случае «Радо», а то и вовсе забудет. Или сделает вид, что забыл. И вот жадность и необязательность его меня больше всего обламывали. Ну и развелась с ним, причем на развод-то он сам заявление подал. Хотя пять лет мы с ним все-таки прожили, и даже наследника я ему родила.
А девушкой я была интеллигентной: между прочим, на романо-германском отделении филфака преподавала. Только вот как развелась, начались у меня всякие проблемы: за что ни возьмусь, всюду как тупик. Машина была – красивая такая, серебристая. Сначала какие-то ублюдки сняли с нее номера, а на замену мне выдали в ГАИ номер О 666 МУ. Через три дня я на ровном месте разбила машину, причем сама не понимаю, как это произошло. Будто направил меня кто-то прямо в столб. Хорошо еще, сама жива-здорова осталась. А то ведь дорога сухая, сама тверезая, видела все абсолютно… Еду, руль прямо держу, а он как потянет вправо. Стараюсь держать – бесполезно, он прямо из рук вырывается. И тормоза: давлю на педаль, а машина, гадина, еще быстрее едет. Потом мне говорили, что это я на газ так давила…
В общем, разбила я машину. Денег на ремонт не было, поставила я ее под домом, стала на работу автобусом и метро ездить. Мелкого своего отдала в детский сад, а сама стала снова нести всякое доброе-вечное… Ну и несла бы себе до сих пор, если бы зуб у меня не заболел. И зуб-то был вроде здоровый, а как задергал, пришлось к стоматологу бегом бежать. И попала я в кресло к молодому доктору. Смутило меня только одно: уж очень в нем черненького много было: волосы черные, глаза черные, водолазка под белым халатом черная, брюки, ботинки, часы – все черное. И разговаривал как бы по-русски, но с акцентом, в некоторых горноюжных местах так говорят. Но какой обходительный был! И зубик обезболил, и шуршал вокруг меня так, что я чуть не заснула, и касался мягенько, как дуновение ветерка. Знала бы я, с каких гор этот ветерок дует, бежала бы без оглядки. А так расслабилась. Раньше-то я таких граждан к себе близко не подпускала, знала, что хорошего ждать от них не приходится. Как начнут шустрить, я им: «Не по сезону шелестишь, кулёк!» Сразу отваливали. А тут сижу с открытым ртом и сказать ничего не могу, в общем, как затмение нашло. А он глазами своими черными посмотрит, так прямо как в душу глядит. И под эти