Кровоцвет. Кристал СмитЧитать онлайн книгу.
Она позади тебя. Это ее дар, Аврелия. Дар! Не трать его впустую.
Я уткнулась лицом в его плащ и заплакала. Мы завернули за угол, и костер скрылся из виду. Только оранжевый столб пламени высился над городскими крышами и уходил в небо.
8
На исходе второй недели, изнуренные, промокшие до нитки и поникшие духом, мы добрались до опушки Черной Чащи. Мы проделали трудный путь: днем шли по извилистым проселочным дорогам Ренольта, ночами ютились в болотистых оврагах. Ели все, что Келлану удавалось поймать: в лучшем случае – куропаток и старых сморщенных зайцев, в худшем – мелких грызунов. В Трибунале, видно, поняли, что сожгли не ту девушку. Несколько раз за нами посылали отряды, поэтому мы перестали разводить костры и начали собирать съедобные травы. Кроме самых ранних, ярутки и клевера, питаться было нечем. Карету мы бросили. По весне дороги развезло, и в один прекрасный день она погрузилась в топкую грязь по самые окна. Как мы ни старались, вытащить ее не удалось. Келлан бы не отступился, но я настояла на том, чтобы продолжить путь верхом. Мы не первые потерпели бедствие на этом месте, и я не горела желанием пополнить ряды чахлых, распухших призраков, беспомощно цеплявшихся руками за размякшую почву. Мы еще легко отделались.
Я вела счет времени уже не со страхом, а с вялой отрешенностью. Наступил первый день четвертого месяца, до свадьбы оставалось четыре недели.
Лишь один из нашей компании не поддавался унынию. С каждым днем Торис становился все бодрее. Часто он насвистывал себе под нос мелодию ренольтской народной песни, а когда на горизонте показались очертания леса, стал напевать слова:
«Ты в Черную Чащу, дитя, не ходи.
Там страшная ведьма живет.
Ты к дому ее не подходи,
Не то в пироге запечет.
Узнаешь ее ты по белым зубам,
По красным глазам, по черной душе.
Но если ее повстречаешь ты там,
Домой не вернешься уже».
Он затянул было второй куплет, о проклятом всаднике без головы, когда я не выдержала и сказала:
– Прошу, увольте.
Он вызывающе осклабился, но петь перестал. Зато свистел всю оставшуюся дорогу.
В ту ночь мы разбили лагерь на опушке леса, недалеко от берега реки Сентис, и впервые за долгое время развели костер. Келлан наловил окуней, смастерив крючок из сережки Лизетты, а леску – из длинной нити от подола ее изрядно потрепавшегося платья. Она громко сокрушалась о своих потерях, но, получив порцию жареной рыбы, тут же умолкла. Так сытно мы не ели с самого Сирика.
Конрад быстро расправился с ужином и уснул, положив голову Лизетте на колени. Со дня отъезда мы обменялись лишь парой слов. Когда на него никто не смотрел, он часто беззвучно плакал. Крупные, круглые слезы катились по его щекам, а он торопливо утирал их ладонью. Несмотря на утомительное путешествие и первую в жизни разлуку с матерью, он ни на что не жаловался. Я мечтала утешить его, но держалась в стороне; для этого у него была Лизетта. После ужина она бережно перенесла Конрада на лежанку, укрыла пледом, легла рядом и тоже уснула.
Торис