Три полуграции, или Немного о любви в конце тысячелетия. Екатерина ВильмонтЧитать онлайн книгу.
исчезни! – потребовал Олег Степанович.
– Я когда-то в юности прыгала в высоту, но тут не разбежишься.
За спиной Жихаревой раздался смех. Она в гневе обернулась, и Тата, слегка ее оттолкнув, протиснулась за дверь.
И тут же на глаза ей попалась зареванная Вика. Девушка стояла у стенки, и по ее хорошенькому личику катились крупные слезы.
– Что там такое? – спросила Евгения Федоровна, технический редактор.
– Понятия не имею! – пожала плечами Тата. – Но думаю, Олег сейчас нахлебается… Вика, в чем дело? Пошли ко мне. – Она обняла девушку за плечи и повела в свою комнату. – Это из-за тебя сыр-бор?
– Из-за меня, – всхлипнула Вика. – Я ей просто сказала, что нашла несколько мелких погрешностей. Она сначала так бровки вздернула, губки поджала и говорит: «Ну-ну, посмотрим». Только это никакие не мелкие погрешности, а просто ошибки… ну насчет «Нахлебника», помните? Да и еще там… Она, например, пишет, что в ресторане подали меню вин. Но ведь это называется карта вин, правда же?
– Правда. Но я тебя предупреждала.
– Я не могу так… Ведь лучше же исправить ошибки. Наталия Павловна, меня теперь уволят?
– Еще чего! Да если из-за капризов таких дамочек всех увольнять… Но разговор неприятный может быть. Ничего, считай, это у тебя боевое крещение. К тому же, думаю, она про тебя уже и забыла. Сейчас весь гнев обращен, наверное, на меня. Но я привычная. Хочешь чаю?
– Если можно…
Тата заварила в кружке чай и достала из шкафа коробку зефира в шоколаде.
– Угощайся.
– А вы?
– А я на диете, – вздохнула Тата, с вожделением глядя на зефир. Она приоткрыла дверь и прислушалась. Из кабинета главного редактора доносились громкие голоса.
– Ругаются? – шмыгая носом, спросила Вика.
– Как ни странно, да.
– Почему – как ни странно?
– А Олег Степанович обычно с женщинами не препирается. Он их молча слушает, дает выговориться. Но сегодня он тоже что-то расшумелся.
Тата на цыпочках подошла к его двери.
– Только не надо меня шантажировать, дражайшая Валерия Семеновна, – услышала она голос Дюжикова. – И кричать тоже не надо, зачем портить себе нервы? Давайте договоримся мирно, по-хорошему. Впредь все ваши книги будут выходить в том виде, в каком вы их сдаете.
– Именно этого я и требую.
– И никто из редакторов их вообще читать не будет.
– Слава тебе Господи! Ваши редакторы…
– Но… – Тата, казалось, сквозь дверь видит, как Олег поднимает указательный палец. – Но… Если в книге совершенно случайно обнаружится какая-то ошибка, то уж не взыщите!
– Я прекрасно понимаю, что вы задумали! – взвизгнула Жихарева. – Ваши гнусные девки нарочно насажают мне ошибок, чтобы потом я краснела перед читателями! Я вас всех насквозь вижу. Это все зависть, черная зависть!
– Ну зачем вы так? Никто никаких ошибок вам сажать не будет, нашим девочкам некогда этим заниматься…
– Короче, я требую, чтобы вы объявили выговор Тропининой за хамство. Требую!
– Валерия Семеновна, но это