Заходит экономист в публичный дом. Необычные примеры управления риском для повседневной жизни. Эллисон ШрагерЧитать онлайн книгу.
экономистов[11], в Мексике с клиентов, которые не пользуются презервативом, берут на 23 % больше. Эта наценка – компенсация за дополнительный риск.
Еще интереснее, что клиенты публичных домов тоже готовы платить за легальный секс втрое больше, чем за незаконный.
На любом черном рынке – экзотических животных, оружия, секса, краденых документов – разница в цене между нелегальным товаром и законной альтернативой определяется тем, у кого на рынке больше власти: у продавца или у покупателя. Обычно все сводится к доступности. Возьмем сигареты. Этот товар можно купить в магазине или на автозаправке. На черный рынок человек отправится, только если ему предложат действительно большую скидку. Негативные последствия нелегальной сделки, например арест или штраф, будут оправданы только очень серьезной экономией. Однако в большинстве случаев на нелегальных рынках все наоборот: продавец требует надбавку, поскольку торгует чем-то труднодоступным (экзотическими животными или криптовалютой) либо запретным (оружием, сексом, наркотиками).
Я предполагала, что легальные секс-услуги относятся к первому сценарию. Их сложно получить, так как они доступны лишь в отдаленных уголках Невады. Большинство американцев будут часами добираться туда на самолете или на машине. К тому же нелегальный секс относительно легко получить почти в любом городе с помощью интернета. Можно подумать, что за это удобство нелегальные проститутки должны брать больше. Но нет: нелегальный секс – покупка с высоким риском. А клиенты готовы платить за снижение рисков.
Есть еще хороший пример того, как риск стимулируется спросом. Это самая популярная и дорогая услуга публичных домов – Girlfriend Experience, или GFE (подружка по вызову). Клиент в данном случае получает радости обычных отношений: поцелуи, объятия, разговоры, совместные ужины и походы в кино. То же предложение есть и на нелегальном рынке, где оно также считается премиальным по сравнению со стандартным сексом.
Мужчины больше платят за такие услуги, потому что получают высшую степень безопасности. Это иллюзия близости – но без риска получить отказ и без обязательств, связанных с постоянными отношениями. Понятно, почему лучше всего в публичных домах зарабатывают не девятнадцатилетние красотки, которые словно сошли с обложки порножурнала, а женщины средних лет вроде Старр: они могут обеспечить комфорт и интимность. Умение общаться и жизненный опыт дают преимущество, когда нужно поухаживать за клиентом, учесть его потребности, создать ощущение тепла и безопасности. «Большинству парней просто одиноко, – заметила одна работница. – Многим и секс не нужен».
Завсегдатаи BunnyRanch знают, что здесь нет рисков, связанных с покупкой секса и даже регулярными свиданиями. Публичный дом заботится об этом на каждом шагу. Например, если клиент платит кредитной картой, в банковской выписке у услуги будет безобидное название. Покупатели ценят безопасность настолько, что готовы далеко ехать и дороже платить. А легальные бордели,
Paul Gertler, Manisha Shah, and Stefano M. Bertozzi. Risky business: The market for unprotected commercial sex.