Павло Загребельный. М. П. ЗагребельныйЧитать онлайн книгу.
училище, посоветовали переночевать в ботсаду, ведь в городе ночью передвигаться нельзя. Он переночевал на лавке в Старом ботаническом саду (метро «Университет») у пруда с обыкновенной украинской ряской. Спозаранку явился к дежурному по 2-му Киевскому артучилищу старшему лейтенанту Матвееву. Первая и яркая сцена войны – показательная казнь в лесу под Броварами, в Быковне.
Их выстроили перед командованием Юго-Западного фронта во главе с генерал-полковником Кирпоносом. «Перед нашим строем поставили осужденного трибуналом красноармейца: босого, в гимнастерке без ремня, со связанными за спиной руками. Нам сказали: «Это изменник Родины! В первый день войны он сдался немцам, прошел скоростную школу диверсантов и был сброшен на парашюте в Дарницу, чтобы подавать ракетницей сигналы о продвижении наших эшелонов». Вы поверили бы, что за такой короткий отрезок времени человек успел столько понаделать? Это уже потом я понял, что схватили «образцово-показательный экземпляр», а тогда верил каждому слову. Поставили «диверсанта» перед заранее заготовленной могилой, отделение солдат честно выполнило команду: «Пли!»… Упал он прямо в яму, после чего каждый из членов «тройки» подошел и произвел контрольный выстрел, чтобы парень, не дай Бог, не ожил. Таким было воспитание чувств, а уж после него – на фронт».
29 июня 1941 года Павло впервые увидел Софию Киевскую. Курсантов посадили на грузовик-полуторку и повезли в Софию. Там грузили на машину обычные служебные сейфы, которые отправлялись в эвакуацию. Ощущение абсурдности этой операции запало ему в душу.
Как в романе «Диво» (1968) Борису Отаве. «Еще вспомнил: начало войны в Киеве. Почему-то более всего запомнилось, как вывозили отовсюду, грузили на машины сейфы. Их выносили с огромным трудом, вокруг них всегда толпилось много мужчин, но подойти к ним не могли, потому что остальные несгораемые сундуки были слишком маленькими. Так когда-то обтекали волны человеческого муравейника строившуюся Софию в Киеве. Каждому хочется подойти поближе, а места не хватает. Но почему эти люди так жаждали вывезти из Киева прежде всего сейфы, маленький Борис тогда не мог взять в толк. Оставляли Киев, оставляли соборы, музеи, памятники, Богдана и Шевченко, а тащили какие-то неуклюжие, угловатые железные сундуки».
В июле – сентябре 1941 года сошлись миллионные армии на поле боя между Днепром и Десной. Об этом сражении в дневнике начальника Генштаба сухопутных войск Третьего рейха генерал-полковника Франца Гальдера сказано: «Величайшая битва мировой истории».
Признаюсь, для меня стало открытием то, что, оказалось, уже 11 июля 1941 года 13-я танковая дивизия группы Клейста вышла к северо-западу от Киева на рубеж реки Ирпень. «Их встретил сильный огонь артиллерии 2-го Киевского артучилища», – сказано военным историком. Гаубицы курсантов были вкопаны в землю, только стволы торчали. Для расчета вырыли окопчики-щели – вполне безбедное существование. Говорили, что все уже разбежались, что Киев сдан немцам, а курсанты в своих щелях ничего не знали наверняка.