Пора в отпуск. Павел ГушинецЧитать онлайн книгу.
Дабстеп, прости Господи, ну сделай тише, чтобы у папы мозг не взорвался, а так слушай, конечно. Какой Бибер? У нас тоже такой дурачок был. Дэцлом звали. Что значит, это не одно и то же? Ну ладно, конечно папа ничего в музыке не понимает.
А неделю назад это чудо услышало песню Кобзона «И Ленин такой молодой…», зафанатело, скачало с десяток аналогичных композиций, а теперь ходит и распевает бодрым голосом «Любовь, комсомол и весна!», «Взвейтесь кострами, синие ночи!», «Страна моя, Москва моя!» Ну, семнадцатый год на дворе. Может, магнитные поля какие-то?
Бабушке бы понравилось.
Основы экономической теории
Мы, студенты медицинского университета, любили непрофильные предметы. На философии можно было вволю выспаться, внимая успокаивающему голосу импозантного седовласого преподавателя. На социологии можно было «нализаться» невыученной физиологии, а однажды на жутко трудной сессии чудесный предмет «Этика» спас мою стипендию.
Как же отдыхал наш мозг, перегруженный заковыристой латынью и основами медицинской физики, пропуская через себя учение Гегеля и Канта. К слову, ничего, кроме имён этих великих деятелей, я не запомнил. Ну и ещё помню, что Кант умер девственником, не пожелав тратить жизненную энергию на всякую чепуху.
А вот моя однокурсница Оля жутко невзлюбила экономику. Она искренне не понимала, как человек, затолкавший в память патанатомию и сдавший её на отлично, может найти в голове место для добавленной стоимости и дебета с кредитом. Поэтому экономику она не учила из принципа. Мол, в жизни ей это не понадобится, а для дальнейшего развития биохимия важнее.
Экономику у нас преподавала пожилая строгая дама. В медицинский её позвали на полставки, никто её тут не ценил и не боялся, поэтому дама была очень на нас обижена. Чувствовала себя как учитель пения в школе. Вроде и преподаватель, а вроде клоун с баяном. Студенты на её парах учили всё, что угодно, кроме экономики, а когда она поднимала скандал, смотрели честными глазами будущих хирургов и не понимали, чего она так волнуется.
И вот наступил день сладкой мести. День экзамена по экономике. Дама полгода копила злобу, составляла списки жертв и даже купила новую ручку для двоек. Приходит на экзамен наивный поток медиков, только что отстрелявшихся по патанатомии. Все ждут лайтовых оценок, проходных баллов. Естественно, никто ничего не учил. Ну, кроме Лёхи. Лёха у нас краснодипломник. Да ещё Ирки. Ирка просто заучка.
Выходят из кабинета первые студенты с круглыми глазами. Удивлённо смотрят в зачётки. А из кабинета экзаменатора доносится: «неуд!», «Неуд!», «НЕУД!», и зловещий торжествующий хохот. И тут началась паника. Из воздуха возникли какие-то учебники и методички. Коридор погрузился в мрачную зубрёжку. Студент-медик может японский язык за ночь выучить, он такой. А уж экономику и подавно. В потоке сдающих возникла заминка. Никто не хотел идти следующим. Каждые пятнадцать минут – это ещё десяток вопросов, которые можно успеть пробежать.
Оля в трауре. Экономику она не знала и не учила, сессию сдавала на отлично и уже предвкушала хорошую