Мысли из-под фуражки. Павел ГушинецЧитать онлайн книгу.
пятницу вечером домой. А в субботу у меня день рождения. Любимая жена расстаралась: накрыла стол, купила вина и сидит напротив меня в полупрозрачном халатике, многозначительные взгляды кидает, видимо, подарок задумала.
Правильно говорят: нельзя заранее отмечать – примета плохая.
Только мы налили по первому бокалу – звонок!
– Старший лейтенант Гушинец, в течение часа явиться в расположение части!
– Где горит? – спрашиваю я.
– Разговорчики! – рычит телефон. Но снисходит до ответа: – В медицинский пункт части с признаками острой респираторной вирусной инфекции поступил капитан Гоглидзе.
– Ну и зачем по такому делу меня в часть срывать? – наглею я. – Что, ОРВИ капитана Гоглидзе до понедельника без эпидрасследования не потерпит? Я понимаю, если бы сотня солдат заболела. А тут одни капитан. Да ещё с таким банальным диагнозом.
– Ты офигел, лейтенант? – удивляется трубка. – Капитан Гоглидзе три дня как прибыл из отпуска, который проводил на исторической родине у родителей, а именно в Грузии.
– Вот, блин, – расстраиваюсь я. Придётся ехать.
Поясняю: было это в ту тревожную весну, когда с востока, из монгольских и китайских степей, наступала на Европу волна то ли птичьего, то ли свинского гриппа. И посему было постановление: всех заболевших, прибывших из стран, по которым этот грипп ходит, изолировать и проверять нещадно, до посинения. А Грузия числилась в списке опасных стран.
Делать нечего. Собираюсь. Жена ворчит.
– Вот куда ты поедешь на ночь глядя?
– Молчи, супруга, не видишь – Родина зовёт.
– А я тоже зову. И подарок приготовила, – намекает жена.
– Если я сейчас останусь и буду с тобой подарки дарить, то в понедельник у меня буду такие же подарки от полковника Савченко. В особо извращённой форме, – поясняю я.
Жена расстраивается, набрасывает на прозрачный халатик что-то мохнатое, бесформенное и полностью асексуальное. И идёт сериал смотреть, всем своим видом выражая протест, обиду и предложение предать Родину.
Еду в часть. В течение часа прибыть не получается. Потому что крыльев у меня нет, автомобиля тоже. А электричка по расписанию ходит. Приезжаю в сумерках.
Медпункт на ушах. В изоляторе громко с грузинским акцентом орёт капитан Гоглидзе. Угрожает всех зарезать, если его тут же не отпустят домой, к жене и детям. Бледный начмед держит спиной дверь изолятора. За столом – три эпидемиолога и один подполковник.
– Опаздываешь, – цедит сквозь зубы старший по званию.
– Я пробовал угнать общественную электричку, – честно признаюсь я. – Но водить их не умею. Там вместо руля какие-то рычаги.
– Надо было попутку ловить!
Ага, попутку. В сумерках на кривой борисовской дороге. Ню-ню.
Всей толпой проводим эпидрасследование. Очерчиваем круг контактных лиц. У-у, контактных за три дня – человек полтораста. Это если не считать гражданских, стариков и детей. Дело пахнет керосином и эпидемией.
Наваливаемся на капитана