Вампиры. Из семейной хроники графов Дракула-Карди. Барон ОлшевриЧитать онлайн книгу.
головою.
Мать приняла подарок. Лучше бы она отказалась от него!..
Но прощай, «она» послала за мной… о, я счастливейший из людей!
Письмо четвертое
Альф, милый Альф, дорогой Альф, она меня любит, любит… мы объяснились!
Она меня любит. Это нарочно она прошла мимо. Ей хотелось, чтобы я пошел за ней. Как я счастлив! «Она» и родина, что нужно еще человеку?
Прощай. Бегу за розами.
Письмо пятое и письмо шестое
Как я уже писал тебе, все шло по-старому, и если смерть дочери садовника и огорчила мать, но все же она была совершенно здорова.
– Какая смерть, когда? – раздались вопросы.
– Видимо, пропущено одно письмо, – ответил Карл Иванович.
– Ну, дальше, – сказал хозяин.
…совершенно здорова, вплоть до роковой ночи.
Происшествия этой ночи крепко врезались мне в память, хотя до сих пор во многом они для меня загадочны.
Люси и я, мы спали через комнату от матери, под надзором Катерины.
Среди ночи меня разбудил страшный крик: откуда он, я не знал. Сев на кровати, я стал слушать: в доме была суматоха, хлопали двери, слышались шаги и голоса.
Окликнув Катерину, я убедился, что ее нет в комнате. На меня напал страх.
Босиком, в одной рубашке, я бросился в спальню матери. Там было много народа.
Мать лежала без чувств на высоко приподнятых подушках, бледная, как ее белые наволочки и ночная кофта. На груди, на белом полотне, я заметил кровавые пятна. Отец наклонился над больной, а старый наш доктор вливал ей лекарство в рот.
Кругом толпились испуганные слуги.
Через несколько минут мать очнулась и боязливо осмотрела комнату.
– Фред и, это ты, Фред и, ты прогнал его?
– Кого его, моя дорогая?
– Его, дедушку, не пускай его, не пускай!
– Успокойся, милая, никого нет, дедушка умер, а ты видела сон.
– Сон, да, сон, но как ясно, – пробормотала мать.
– Нет, это не сон!.. – снова заговорила она. – Правда, я уснула, но вдруг почувствовала, что кто-то вошел в комнату, лампада перед образом зашипела и погасла… Нет. Быть может, она и раньше погасла, а это шипела змея. Не знаю… В комнате был полумрак, – продолжала больная после короткого перерыва, – но я ясно узнала его, деда. То же бархатное платье и золотая цепь, а главное, те же злые глаза, чуть-чуть отливающие кровью. Горбатый нос и сухие губы. Это был он и не он!
– Полно, успокойся, – прервал ее отец.
– Нет, слушай. Он наклонился ко мне. «Почему ты не хочешь носить моего подарка? – тихо спросил он. – Попробуй». – В руках его было ожерелье с головою змеи. Он надел его на меня, целуя в губы. – При этих словах мать вытерла рот. – Губы были холодные, точно лягушки, и от него скверно пахло: гнилью, сыростью… Вместо ожерелья на моей шее висела змея, которая тотчас же меня и укусила… Тут я потеряла сознание и ничего не помню… – закончила мать.
– Где же змея, мама? – не вытерпел я. Сразу же две хорошо знакомые руки подхватили меня и быстро унесли