Интим обнажения. Виктор ДалёкийЧитать онлайн книгу.
театрах. Мы писали друг другу записочки, играли в почту. И мне иногда писали такие записки, от которых я краснел и не знал, что мне делать и как поступить. Теперь я стал юношей и знал, как мне следует поступать.
В это у нас появилось новое интересное развлечение. Вовка Никонов привез в пионерский лагерь игру «Телефон». Она мало чем отличался от настоящих телефонов с телефонной линией. Имелись две телефонные трубки, коробочка с электрической батарейкой и длинный, метров пятнадцать, провод. Как-то раз мы незаметно для вожатых протянули эти провода по улице под окнами из палаты парней в палату девушек. Одну трубку подключили к проводам в палате у девушек, другую в палате у парней. Таким образом, у нас появилась своя телефонная линия. Сначала мы говорили с девчатами в тихий час. Каждый подзывал к трубке, кого хотел и общался. Нам показалось этого мало. И мы стали разговаривать с девочками по ночам. Спасть совсем не хотелось. К тому же ночь какое-то особенно откровенное время суток, когда стираются всякие границы дозволенного и недозволенного. Нас соединяли провода и токи, которые бежали по проводам, воспроизводя в телефонных трубках наши голоса. В руках у нас горели электрические фонарики. Мы спрашивали, что они делают. И они нам сказали, что гадают друг другу на картах. Лучшего времени для всяких таинств и гаданий нельзя, казалось, придумать. И мы попросили их нам погадать. Желающий чтобы ему погадали, брал телефонную трубку. И ему говорили, что ему выпала шестерка и это означает длинную дорогу. И говорили что-то еще. Гадание по телефону плохо усваивалось. Мы ничего не понимали. И тогда девчонки пригласили нас к себе. И мы, закутавшись простынями, пошли тихонько в их палату. Гадание на картах нам понравилось. Потом о простынях мы забыли и в майках и трусах сидели на их кроватях, рассказывали друг другу страшные и смешные истории. Девчонки лежали перед нами в ночных рубашках, прикрывшись не полностью одеялами, и в этом столько чувствовалось доверия, что мы хмелели только от этого. На следующую ночь после телефонных разговоров теперь уже девчонки те, что посмелее, пришли к нам в палату. Мы снова доверительно с ними болтали. Так продолжалось несколько ночей, пока в палату к девочкам, не ворвались пионервожатые. Мы услышали их голоса из палаты мальчиков. Не найдя в постелях несколько человек, они отправились в палату девочек. В это время нас человек пять уже разобрали по кроватям девчонки. Они нас спасали, прятали от пришедших. Мы лежали под одеялами, прижавшись к ним телами. Пионервожатые оказались в шоке, обнаружив в кроватях у девочек еще и мальчиков. Поднялся шум. Девчонок хотели отправить на экспертизу. Особенно на этом настаивала необычайно щепетильная медсестра, которая к своим сорока годам так и не распрощалась, похоже, с девственностью. Нам она представлялась просто старой девой. Она настаивала на экспертизе так, как будто преследовала какой-то свой патологический интерес. Девчонки категорически отказались с ней даже общаться на эту тему. У нас отняли телефон и запретили ночные похождения.