Небесный всадник. Максимилиан Борисович ЖирновЧитать онлайн книгу.
закашлялся и залил сельтерской свои брюки. И только теперь заметил припухшие от слез веки Мари.
– Чем я обязан вашему визиту? В смысле, почему вы пришли с таким вопросом именно ко мне, в общем-то, постороннему человеку?
– Я никому больше не доверяю. Но вряд ли меня поймет тот, кто никогда не любил. Прошу прощения за беспокойство.
– Нет, подождите. И в моей жизни были два месяца счастья. Очень давно, много лет назад.
***
Косые струи осеннего дождя нудно барабанили в окно. Крупные капли ползли по стеклу, собирались лужицами на откосах и прозрачными ручейками стекали на асфальт. В комнате было сухо, тепло и уютно. Я нежился в постели, а мне в плечо жарко дышала Эбигейл – самая прекрасная девушка на свете. На ее пальце блестело новенькое обручальное кольцо. Такое же, как и у меня, только поменьше.
Эбигейл, совершенно нагая, подняла голову. Ее платиновые волосы рассыпались по плечам.
– Милый, нам пора. И так вместо завтрака мы…
– Приготовь срочно чего-нибудь. Рванем на всех парах и будем на месте вовремя!
Пока я одевался, Эбигейл нарезала бутербродов и заварила кофе. Она еще умудрилась привести себя в порядок – стянула волосы в хвост, подвела глаза и подкрасила губы бледной, чуть блестящей помадой. И когда успела?
Мы быстро подкрепились, накинули плащи и хлопнули дверьми нашего семейного «Форда». Я запустил двигатель, погнал по улицам, разбрызгивая лужи, и выскочил на трассу. В запотевшем боковом окне промелькнул перечеркнутый знак «Портленд» – я, скорее, угадал надпись на нем, чем увидел.
Мыслями я был уже далеко – на торжественном построении студентов Массачусетского технологического института. Позади трудные вступительные экзамены. Я зачислен в один из самых престижных университетов мира! Победно ревел мотор, свет фар желтыми зайчиками отражался в мокром асфальте, стрелка спидометра перевалила за отметку восемьдесят миль в час. Меня переполняли чувства, и я не сразу сообразил, что не так с двумя яркими светляками на встречной полосе. Лишь три бесконечных секунды спустя я понял, что они мечутся вправо и влево по всей ширине автострады – очевидно, водитель не справился с управлением.
Я вдавил педаль тормоза в пол до отказа, но машина продолжала нестись по залитой водой дороге. В последний миг, уходя от столкновения с темной громадой седельного тягача, я инстинктивно вывернул руль влево. Удар пришелся на место пассажира. Туда, где, пристегнутая ремнями, сидела моя жена.
Я ничего не слышал – наступила тишина. Как в замедленном кино, машина отлетела в канаву, серое, затянутое тучами небо поменялось местами с землей и снова встало на свое место. Эбигейл так и осталась в кресле, зажатая искореженной дверью. Ее глаза остекленели, изо рта сочилась алая струйка, но она была жива еще целых двенадцать минут. Я же не получил ни царапины.
– Эбигейл! – закричал я что есть силы. – Эбигейл!
После похорон жены я записался в армию, в училище вертолетчиков. Через год началась война во Вьетнаме, я отправился добровольцем и попросился в воздушную артиллерию на ганшип – вооруженный от полозьев до винта