Тюдоры. От Генриха VIII до Елизаветы I. Питер АкройдЧитать онлайн книгу.
королева Англии, предстань перед судом!
Она молча встала и подошла к королю, оставив позади небольшой круг советников и адвокатов; она встала перед ним на колени и заговорила так, чтобы все собравшиеся могли расслышать. «Я бедная женщина, чужая в ваших владениях, – я не могу рассчитывать ни на хорошего адвоката, ни на беспристрастных судей. Все эти годы я была вам верной женой и желаю знать, чем я могла вас обидеть». Затем она заявила о своей невинности до союза с королем и о том, что родила ему нескольких детей (лишь один из которых, как уже известно, выжил). «Если я в чем-либо перед вами провинилась, то приму свое позорное изгнание». Она добавила, что ни один адвокат в Англии не захотел бы – или не смог – открыто заступиться за нее. «С вашего позволения я удаляюсь до тех пор, пока не получу новостей из Испании». С этими словами она встала, сделала низкий реверанс королю и покинула зал суда. Кардиналы кричали ей вслед, но она не ответила на оклики.
Затем король обратился к собравшимся и заявил, что Екатерина всегда была ему верной и послушной женой. Уолси встал и опроверг сообщения о том, что он был инициатором бракоразводного процесса. Король поддержал его слова и признался, что за этим шагом стоят его собственные угрызения совести. Если бы этот союз признали законным, он с радостью продолжил бы жить в браке с королевой. Мало кто из присутствующих в суде поверил ему.
В последующие дни заслушивались показания нескольких свидетелей, главный из которых клятвенно утверждал, что Екатерина и принц Артур консумировали свой брак после венчания. Придворные слышали, как, покидая покои жены на следующее утро, Артур сказал: «Всю ночь напролет я словно был в Испании». Один из сторонников Екатерины, Джон Фишер, епископ Рочестера, возмутился такими «скабрезностями, звучащими в зале суда». Уолси резко осадил его, после чего последовала разгоряченная полемика.
Карл V отправил посла в Рим с сообщением, гласившим, что вынесение вердикта против его тетки станет великим позором для семьи. Он настаивал, чтобы вопрос был «делегирован» или возвращен в Рим для более беспристрастного разбирательства; он обязался утвердить ближайших членов семьи папы в качестве правителей Флоренции. Посредник Уолси, доктор Беннет, припал к ногам папы и в слезах заявил, что «короля и всю Англию ждет неминуемый конец». И представить было нельзя, чтобы его господин явился в римский суд в качестве просителя. Папа Климент стенал и умолял о смерти. 9 июля он собрал английских послов и объявил, что слушание переносится в Рим. «Я оказался между молотом и наковальней, – сказал он. – Я не могу отказаться выполнить требования императора, чьи войска вплотную окружили меня».
Тем временем Кампеджио затягивал процесс вынесения решения целым рядом отсрочек и процессуальных вопросов. К пятнице 23 июля казалось, развязка близка, однако в тот день Кампеджио отложил заседание суда до октября под предлогом необходимости соответствия римской системе правосудия. Он надеялся, что к тому моменту,